Азеф - [9]
Департамент полиции объединял политический и общеуголовный сыск. При нем в крупных городах с 1890-х годов стали создаваться отделения по охранению общественной безопасности и порядка, в просторечии охранные отделения. Работа этих отделений координировалась Третьей канцелярией Департамента полиции. Именно это именовалось и именуется «царской охранкой». Но это не была цельная общегосударственная структура вроде петровской Тайной канцелярии или ЧК — ОГПУ.
Охранка ведала политическими делами — точнее, розыском государственных преступников. Дознание же было делом Отдельного корпуса жандармов, который теперь подчинялся непосредственно министру внутренних дел.
Короче говоря, вместо прежней сложной и конфликтной системы была создана система еще более сложная, хаотическая и конфликтная. Положение спасали таланты отдельных сотрудников. Но на беду самые талантливые из них (как тот же Судейкин) оказывались карьеристами и авантюристами. Полицейская служба, в отличие от революционной борьбы, считалась делом малопочетным. Рыцари без страха и упрека редко шли туда. А в секретные сотрудники — особенно…
Итак, 3 апреля в Департаменте полиции делу W. Sch. был дан ход. Вице-директору департамента С. Э. Зволянскому было доложено, что «какое-то лицо в Карлсруэ» предлагает свои услуги и что в его утверждениях «есть кое-что правды».
Зволянский распорядился «войти в сношения» с «этим господином» — «он все-таки что-то знает». И вот 20 апреля (3 мая) в Карлсруэ господину W. Sch. до востребования было отправлено следующее письмо:
«Милостивый государь!
Существо и деятельность кружка в Карлсруэ нам известны и единственное, что нам может быть полезно, это доставление достоверных и точных сведений об отправке в Россию транспортов запрещенных изданий, с указанием когда, куда, по какому адресу и через кого именно они пересылаются. Если Вы можете и желаете доставлять эти сведения, то благоволите написать об этом, но предварительно назовите себя и объясните, чем Вы занимаетесь, т. к. с неизвестными лицами мы сношений не ведем. Вы можете быть совершенно уверены, что Ваше имя будет известно только лицу, пишущему Вам, как равно Вы можете рассчитывать на солидное вознаграждение за всякий своевременно указанный транспорт книг»>[15].
Письмо было подписано «Н. Виноградов», но писать рекомендовалось на имя Безрукова.
Почувствовав себя увереннее, Азеф ответил длинным и подробным письмом:
«…Я со временем сумею доставлять Вам достоверные сведения о транспорте в Россию изданий нелегальных, так как кружок здешний задается целью завязать сношения с революционерами в России, для чего необходимо: объединить всех живущих по различным городам за границей русских, создать новую серию изданий рабочей литературы (первый выпуск выйдет в непродолжительном времени), препровождать эти издания в те места России, где имеются рабочие революционные кружки, и получать для всей этой деятельности материальные средства из России. Об этих целях кружка я сообщаю Вам потому, что, как я полагаю, вряд ли Вам знакомы именно эти цели, несмотря на то, что Вам знакома деятельность кружка. Эту задачу поставил себе кружок сравнительно недавно. По моему мнению, сведения о том, как завязываются кружком сношения, с кем, посредством кого, в каких местах, кто из России сюда приезжает, кто отсюда едет в Россию для завязывания сношений и добывания средств, как эти средства доставляются, какая литература печатается, кто занимается этим делом и где в России есть революционные кружки — все эти сведения, по-моему, гораздо важнее, чем достоверные и точные сведения о транспортах, которые бывают очень редки; обнаруживание одного транспорта прекращает на долгое время транспортирование, а печатный материал отдельными экземплярами перевозится единичными лицами…»>[16]
Поразительно, как деловито и толково 24-летний Азеф берется за дело шпионства!
За свою будущую работу молодой человек просит месячное вознаграждение в 50 рублей. Не солидная сдельщина — а скромная месячина. Здесь видна его бедность, а значит — уязвимость. Но в остальном — обращает на себя внимание уверенный и независимый тон, которым кандидат в сексоты говорит со своими потенциальными нанимателями.
Имя свое назвать он отказывается, пока полиция не примет его условий[17] — сообщает только, что он «студент здешнего политехникума».
Ответ не заставил себя ждать. Виноградов любезно сообщил, что принимает программу и условия студента из Карлсруэ, попросил добавить, «кроме сведений о сношениях кружка с Россией, и сведения о сношениях с Швейцарией и Германией» и «для начала перечислить состав кружка с краткими биографическими сведениями о каждом члене» (Азеф это исполнил оперативно и точно).
«…Относительно качества сведений должен сообщить наши требования: многословия и теоретических рассуждений не требуется. Мы ценим сведения только фактические, с возможно точным указанием имен, адресов или таких данных, которые могут быть материалом для исследования…»>[18]
И наконец — можно представить себе ехидную усмешку, с которой это писалось: «Я думаю, что не ошибусь, называя Вас, г. Азеф, именем, и прошу Вас уведомить, не следует ли писать Вам по адресу» (адрес следует).
Про человека, вошедшего в историю России под именем «поп Гапон», мы знаем только одно: 9 января 1905 года он повел петербургских рабочих к Зимнему дворцу, чтобы вручить царю петицию о нуждах пролетариата. Мирное шествие было расстреляно на улицах Петербурга — и с этого дня, нареченного «Кровавым воскресеньем», началась первая русская революция. В последующих учебниках истории Георгий Гапон именовался не иначе как провокатором.Однако как же и почему этот человек, шагавший в самом первом ряду манифестантов и только чудом избежавший пули, сумел вывести на улицы столицы 150 тысяч человек, искренне ему доверявших? В чем была сила его притягательности, почему питерские пролетарии ему верили? Автор биографической книги пытается разобраться, кем же на самом деле был «поп Гапон», рассказывает о том, как сложилась трагическая судьба этого незаурядного человека, оказавшегося в самом центре борьбы различных политических сил, на самом острие почти забытых ныне событий начала XX столетия.знак информационной продукции 16 +.
Поэзия Владислава Ходасевича (1886–1939) — одна из бесспорных вершин XX века. Как всякий большой поэт, автор ее сложен и противоречив. Трагическая устремленность к инобытию, полное гордыни стремление «выпорхнуть туда, за синеву» — и горькая привязанность к бедным вещам и чувствам земной юдоли, аттическая ясность мысли, выверенность лирического чувства, отчетливость зрения. Казавшийся современникам почти архаистом, через полвека после ухода он был прочитан как новатор. Жестко язвительный в быту, сам был, как многие поэты, болезненно уязвим.
Книга представляет собой подробную документальную биографию одного из крупнейших русских поэтов, чья жизнь стала легендой, а стихи — одним из вершинных событий Серебряного века. Образ Гумилева дан в широком контексте эпохи и страны: на страницах книги читатель найдет и описание системы гимназического образования в России, и колоритные детали абиссинской истории, малоизвестные события Первой мировой войны и подробности биографий парижских оккультистов, стихи полузабытых поэтов и газетную рекламу столетней давности.
Даниил Хармс (Ювачев; 1905–1942) – одна из ключевых фигур отечественной словесности прошлого века, крупнейший представитель российского и мирового авангарда 1920-х–1930-х годов, известный детский писатель, человек, чьи облик и образ жизни рождали легенды и анекдоты. Биография Д. Хармса написана на основе его собственных дневников и записей, воспоминаний близких ему людей, а также архивных материалов и содержит ряд новых фактов, касающихся писателя и его семьи. Героями книги стали соратники Хармса по ОБЭРИУ (“Объединение реального искусства”) – Александр Введенский, Николай Олейников и Николай Заболоцкий и его интеллектуальные собеседники – философы Яков Друскин и Леонид Липавский.
Первая в постсоветское время биография ученого-энциклопедиста и поэта, одного из основоположников русской культуры Нового времени. Используя исторические исследования, свидетельства современников, архивные документы, автор стремится без идеализации и умолчаний воссоздать яркую, мощную личность М. В. Ломоносова в противоречивом, часто парадоксальном контексте России XVIII века. При всем разнообразии занятий Ломоносова — создателя нового русского литературного языка и классической системы стихосложения, химика, оптика, океанографа, исследователя атмосферного электричества, историка, астронома, администратора и даже участника политических интриг — в центре его деятельности лежало стремление к модернизации страны, унаследованное от Петровской эпохи.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.