Азау (Рассказы) - [15]

После приличествующих случаю разговоров Таджи согласился отдать дочь за Джиргола. Сразу же договорились и о калыме. Бицико не торговался и они остановились на пятидесяти коровах. Бицико, не откладывая, пригласил Таджи приехать за калымом через неделю. Как договорились, так и сделали. Таджи через неделю получил то, что ему причиталось, и двое влюбленных обрели, наконец, покой.

Минуло лето. Урожай уже был убран, по берегам рек стал появляться лед, вершины гор укрылись снегами. Настал праздник Джиуаргуба и Джиргола женили.

Это были смутные времена. Грузия пришла в упадок и не могла уже защищаться от врагов. Народы Кавказа нападали друг на друга, один за другими следовали грабительские набеги.

Человек-самый большой хищник на земле. Взор его алчен, душа ненасытна. Он силой отбирает у более слабого и добро и саму жизнь. В течение многих веков лучшие умы человечества прилагали все силы к тому, чтобы в мире воцарились любовь и справедливость, но им пока не удалось смягчить человеческие сердца. И много веков еще пройдет, прежде чем люди поймут, кто они такие, откуда вышли и куда идут.

Ненастной осенней ночью в дверь Таджи постучали:

– Принимай гостей, Таджи!

Таджи поднялся с постели и, одевшись, пошел к выходу. Женщины зажгли огонь. Таджи открыл дверь и в дом ворвались пятеро вооруженных людей. Таджи мгновенно понял, что это за гости и бросился к оружию, но абреки, это были дагестанцы, навалились на него и связали. Жена Таджи, схватив со стены кин-жал, по рукоять вонзила его в живот одному из грабителей, и тот мгновенно испустил дух. Остальные четверо выхватили сабли и изрубили Таджи и его жену. Они поймали вдову Дзама, связали ей руки, забрали все, что было ценного в доме, выгнали скот и скрылись в ночной мгле, прихватив с собой несчастную женщину. Через три дня они были уже в Дагестане.

На другой день соседи, видя, что из дому никто не выходит, пришли узнать, в чем дело и обнаружили Таджи и его жену, лежавших в лужах крови посреди дома. Послали вестника к Джирголу и Гурдзыхан. Собрался народ. Покойников, оплакав, положили в склеп рядом с Дзама и Гурдзыбеком. Гурдзыхан сняла надочажную цепь Таджи и, повесив ее в знак траура себе на шею, отправилась домой.

Во времена присоединения Грузии к России в Хиуском ущелье жила одна ничем не примечательная фамилия. Когда русские войска стали продвигаться в Грузию, народ разделился на две части: одни были на стороне русских, другие же оказывали им сопротивление. Люди из хиуской фаздилии, о которой мы говорим, помогали русским, показывали им дороги и, научившись кое-как объясняться по-русски, завели дружбу с начальством. А оно, в свою очередь, не скупилось на награды и вскоре получилось так, что эта фамилия возвысилась над другими. Они постепенно прибрали к рукам всю округу и никому не давали поднять головы.

Многие люди стали пытаться сблизиться с этой фамилией, брали себе из нее воспитанников. Отец Джиргола в свое время тоже взял на воспитание мальчика из этой фамилии, по имени Теджиа. Тот вырос высокомерным, заносчивым и вероломным и не годился ни в друзья, ни в родственники.

Гурдзыхан оставалось две недели до снятия траура, когда Теджиа пришел к ним в гости. Был какой-то праздник, в доме не было никого, кроме Гурдзыхан – все остальные ушли к часовне. Гурдзыхан приветливо встретила Теджиа, как и полагается встречать родственника, пригласила его в дом, поставила на стол еду и питье. Теджиа, выпив, захмелел и завел бесстыдные разговоры. Гурдзыхан, побледнев, гневно нахмурила брови и крикнула ему:

– Ведь ты наш родственник, ты воспитывался в этом доме, ты вскормлен нашим молоком, как же ты смеешь мне, женщине, носящей траур, говорить такие слова?! – и, повернувшись, пошла к двери.

Теджиа, догнав ее, схватил и бросил на кровать. Она кричала, отбиваясь но тщетно: негодяй сделал свое грязное дело и ушел.

Гурдзыхан закричала, плюнув ему вслед:

– Будь ты проклят, подлая собака! – и зарыдала. Она, плача, обернулась, оглядела комнату, достала откуда-то веревку и привязала ее к потолочной балке.

– 0, всевышний боже, о, Мать Мария, вы видите все, и вам поручаю я свою несчастную грешную душу! – сказала она, обвязала веревку вокруг шеи и повисла под потолком.

Солнце клонилось к закату, когда люди вернулись в село. На улицах царило веселье, но внезапно из дома Джиргола донеслись крики и рыдания. На шум сбежались соседи, развязали веревку, но было уже слишком поздно: Гурдзыхан умерла. На-род недоумевал, никто не мог понять, почему она покончила с собой – ведь они с мужем жили в любви и согласии. Так и осталась тайной причина смерти Гурдзыхан.

Горе старит человека раньше времени, – черные усы Джиргола покрылись инеем, словно осенняя трава, стройный стан согнулся, лицо побледнело, на лбу залегли морщины. Он стал заикаться, сон не шел к нему, все его мысли были связаны с непонятной гибелью Гурдзыхан. Целыми днями сидел он, неподвижный и молчаливый, на пороге своего дома, а ночи проводил на могиле Гурдзыхан.

Но нет такой тайны, которая рано или поздно не раскроется. Теджиа, человек распущенный и легкомысленный, водил Дружбу с такими же женщинами и часто, захмелев, рассказывал им о своих похождениях. Как-то раз, будучи в гостях у одной из них, по имени Госази, он, крепко выпив, ночью проболтался о случае с Гурдзыхан. Надо сказать, что Госази ублажала не одного Теджиа, так что вскоре несколько человек узнали историю самоубийства Гурдзыхан, а через несколько дней история эта стала достоянием всей округи. Джиргол, разумеется, тоже узнал, как все произошло и решил убить Теджиа.