Айсолтан из страны белого золота - [25]
"Победа" мягко катится по московским улицам.
— Еще нет четырех часов, а мы уже в Москве! — восхищенно говорит Айсолтан своим спутникам, увидев большие круглые часы, под которыми на минуту задерживается машина на шумном, широком перекрестке.
Айсолтан смотрит на свои часики, видит, что стрелка на них приближается к шести. Это ашхабадское время. Да, самолет летел так быстро, что на два часа обогнал солнце! Какой замечательный сегодня день в жизни Айсолтан! Сегодня она впервые видит Москву, и это действительно самый большой день в ее жизни: на два часа длиннее обычного дня! Айсолтан с удовлетворением переводит назад стрелки своих часов. Там, в родном колхозе, на девяти гектарах ее хлопчатника, рабочий день уже близится к концу… При этой мысли Айсолтан так живо представляет себе свое поле, на котором она была вчера утром с Бегенчем, что даже невольно закрывает глаза. Девять гектаров! Совсем крошечный кусочек земли, затерянный где-то там, за лесами, за степями, за Каспийским морем. Но разве не этот крошечный кусочек, разве не ее хлопковый участок, которому она отдает все свои силы, всю свою любовь, разве не эта родная земля послала ее сюда, в огромную, шумящую Москву, где в одном доме, верно, больше людей, чем во всем колхозе "Гёрельде"! Нет, пусть далеко отсюда до родных полей — они все равно близки Москве, как матери всегда близки и дороги дети, какое бы расстояние ни отделяло их от нее. А разве Айсолтан, прилетевшая сюда, в Москву, как птица, не принесла в своем маленьком сердце и свою старую мать, никогда не покидавшую родных мест, и всех подруг своего звена, и вечно шумящего Аннака, и всегда серьезного Чары, и насмешника Потды, и… Бегенча. А как жаль, что Бегенча нет сейчас здесь, рядом с ней, как жаль, что он не летел вместе с ней в самолете над Каспийским морем, над Волгой, над подмосковными лесами… Но все-таки ей так хорошо, так хорошо сейчас, что лучше, кажется, никогда еще не бывало!
Ярким солнцем залиты московские улицы. Отвернувшись от спутников, Айсолтан прильнула к стеклу. Нет, это совсем не похоже на города, которые она видела до сих пор, даже на Ашхабад. Улицы широкие, гладкие, как стекло. Высокие, огромные дома, они тянутся бесконечно. А за домами — еще дома, и еще, и еще… Сколько там людей, в этих домах! Сколько людей на улицах! Сколько машин! Вот эта, двухэтажная, скорее похожа на дом на колесах, который катится по улице. И она полна людьми.
Сколько нужно заботы, чтобы накормить, напоить, одеть, обуть всех этих людей, чтобы всем жилось хорошо, чтобы у каждого было дело, которое ему по душе, и чтобы никто не знал ни в чем нужды!
"Слава нашей партии! Слава советской власти! Слава нашему любимому Сталину! — думает Айсолтан. — Это они заботятся обо всех нас, о каждом из нас: и о тех, кто живет в далеком колхозе "Гёрельде", и о тех, кто населяет этот огромный, прекрасный город, самый прекрасный на земле!"
Айсолтан устала, — устала не столько от долгого и непривычного пути, сколько ст волнения, от быстрой смены новых, неожиданных впечатлений, — и все же она с сожалением выходит из машины у подъезда гостиницы "Москва". Ей хочется ехать еще и еще по московским улицам, чтобы сразу увидеть всю Москву, чтобы без конца смотреть на нее! Спутники торопят Айсолтан: они хотят поскорее подняться в свои номера, помыться, переодеться с дороги, пообедать — и тогда снова итти на веселые, кипучие улицы, спуститься в подземные дворцы метро.
В гостинице "Москва" Айсолтан кажется, что она попала еще в один город, только маленький, весь уместившийся в стенах одного дома.
Вот почта, телеграф и сберкасса. Рядом со сберкассой, в отгороженном углу, за столом сидит девушка, которая почти одновременно разговаривает по двум телефонам. Эта девушка сказала Айсолтан, что та будет жить на десятом этаже, в тысяча первой комнате… Айсолтан уже порядком проголодалась и хочет спросить, где можно пообедать, но не решается больше беспокоить девушку, которая, как видно, очень занята: принимает и отправляет приезжающих и отъезжающих.
Айсолтан направляется по указанному ей адресу — в тысяча первую комнату; сейчас нет времени останавливаться, но она замечает, что здесь, не выходя на улицу, можно купить книгу, газету, шоколад… Можно отдать починить часы, почистить туфли… А вот еще киоск, — здесь продают разные золотые и серебряные украшения. А рядом можно приобрести шелковую косынку или платок…
Но оказывается, что не все еще чудеса видела в этом доме-городе Айсолтан. Конечно, девушку, которая уже поднималась на самолете на три тысячи метров над землей, ничем не испугаешь и не удивишь, но все-таки комната-коробочка, которая гудит, шуршит и ползет вверх внутри стены, поднимая сразу десять человек, производит на Айсолтан сильное впечатление.
Айсолтан выходит из лифта на площадку, и вдруг ее взору представляется совсем неожиданнее зрелище.
Ковровая мастерская. Ковровщицы склонились над работой. Красивая девочка лет двенадцати, лежа на ковре, читает газету. За окном мастерской, в неясной дымке, выступают очертания гор, у подножья их раскинулось в зелени садов селение…
В сборник «Батыр» вошли четыре детских рассказа Кербабаева:«На границе» — о смелости и находчивости туркменского тюнера Черкеза, помогающего пограничникам задержать нарушителей границы;«Сын своего отца»—о сыне погибшего на фронте воина Советской Армии, о горячем стремлении мальчика учиться в Суворовском училище и стать достойным своего отца;«Беспокойный характер» — о туркменском дошкольнике Амане, любознательном и пытливом, стремящемся поскорее поступить в школу и узнать обо всём, что его интересует;«Батыр» — рассказ, написанный автором в 30-е годы, когда в туркменских деревнях ещё не было школ и больниц и народ верил невежественным обманщикам — знахарям.
Имя замечательного туркменского писателя Берды Кербабаева широко известно не только в нашей стране, но и за её пределами. Автор романов «Решающий шаг» и «Небит-Даг» порадовал своих читателей новым крупным произведением. Он написал роман-хронику «Чудом рождённый» о видном туркменском революционере и государственном деятеле Кайгысызе Атабаеве.Эта книга уже издана на туркменском языке и получила положительные отзывы читателей. При подготовке к печати романа на русском языке автор совместно с переводчиками внёс в него некоторые дополнения и изменения.
«Небит-Даг» — книга о нефтяниках нового социалистического города, возникшего в бескрайней туркменской степи, — создана человеком, отлично знающим и своих героев, и их нелегкий труд.
Роман-эпопея «Решающий шаг» как энциклопедия вобрал в себя прошлое туркменского народа, его стремление к светлому будущему, решительную борьбу с помощью русского народа за свободу, за власть Советов.Герои эпопеи — Артык, Айна, Маиса, Ашир, Кандым, Иван Чернышов, Артамонов, Куйбышев — золотой фонд не только туркменской литературы, но и многонациональной литературы народов СССР. Роман удостоен Государственной премии второй степени.Книга вторая и третья. Здесь мы вновь встречаемся с персонажами эпопеи и видим главного героя в огненном водовороте гражданской войны в Туркменистане.
Роман выдающегося туркменского писателя Героя Социалистического Труда Берды Кербабаева «Капля воды — крупица золотом в какой-то мере является продолжением романа «Решающий шаг». Отдельные штрихи сюжета, герои — Артык Бабалы, его сын Бабалы Артык и другие — вызывают в памяти это произведение.Однако «Капля воды — крупица золота» написана на новом материале. Книга рассказывает о строительстве Каракумского канала, о напряженном труде многих и многих людей, об их личной жизни, мечтах, стремлениях.Участок, на котором ведутся работы, — опасная пустынная зона, здесь каждая капля воды — крупица золота, зной изнуряет людей, но горячая вера строителей канала в конечный результат их нелёгкого труда помогает преодолеть все препятствия.
Эдит Уортон (Edith Wharton, 1862–1937) по рождению и по воспитанию была связана тесными узами с «именитой» нью-йоркской буржуазией. Это не помешало писательнице подвергнуть проницательной критике претензии американской имущей верхушки на моральное и эстетическое господство в жизни страны. Сравнительно поздно начав литературную деятельность, Эдит Уортон успела своими романами и повестями внести значительный вклад в критико-реалистическую американскую прозу первой трети 20-го века. Скончалась во Франции, где провела последние годы жизни.«Слишком ранний рассвет» («False Dawn») был напечатан в сборнике «Старый Нью-Йорк» (1924)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кристина не думала влюбляться – это случилось само собой, стоило ей увидеть Севу. Казалось бы, парень как парень, ну, старше, чем собравшиеся на турбазе ребята, почти ровесник вожатых… Но почему-то ее внимание привлек именно он. И чем больше девочка наблюдала за Севой, тем больше странностей находила в его поведении. Он не веселился вместе со всеми, не танцевал на дискотеках, часто бродил в одиночестве по старому корпусу… Стоп. Может, в этом-то все и дело? Ведь о старом доме, бывшем когда-то дворянской усадьбой, ходят пугающие слухи.
В книге «Зона» рассказывается о жизни номерного Учреждения особого назначения, о трудностях бытия людей, отбывающих срок за свершенное злодеяние, о работе воспитателей и учителей, о сложности взаимоотношений. Это не документальное произведение, а художественное осмысление жизни зоны 1970-х годов.
Дмитрий Натанович Притула (1939–2012), известный петербургский прозаик, прожил большую часть своей жизни в городе Ломоносове. Автор романа, ряда повестей и большого числа рассказов черпал сюжеты и характеры для своих произведений из повседневной жизни «маленьких» людей, обитавших в небольшом городке. Свою творческую задачу прозаик видел в изображении различных человеческих качеств, проявляемых простыми людьми в условиях непрерывной деформации окружающей действительностью, государством — особенно в необычных и даже немыслимых ситуациях.Многие произведения, написанные им в 1970-1980-е годы, не могли быть изданы по цензурным соображениям, некоторые публикуются в этом сборнике впервые, например «Декабрь-76» и «Радикулит».
