Айрис - [75]

Но однажды спокойное дорожное однообразие развеялось как дым. Поднявшись на возвышенность, они лицом к лицу столкнулись с полусотней команчей, лагерем расположившихся у подножья холма. Большинство из них составляли женщины и старики.

– С ними буду говорить я, – прошептал Монти. – Все остальные должны заниматься своими делами. Солти, присмотри за Хеном. Не хочу, чтобы открылась стрельба.

– Я еду с тобой, – сказала Айрис.

– Оставайся здесь, это опасно.

– Но это и мое стадо!

Айрис и сама не знала, почему так настаивала на том, чтобы ехать с Монти. Она была напугана даже больше, чем в тот день, когда вела в середину обезумевшего стада теленка, но тем не менее была решительно настроена ехать. Она просто обязана была знать, что может произойти с ее скотом. И с Монти.

Один из индейцев, очевидно, вожак племени, выехал вперед и вытянул перед собой руку, приказывая остановиться. Стадо, продолжало медленно двигаться вперед, свернуло направо. Ковбои последовали за ним, сгоняя животных в одну кучу.

Вождь, скорее всего, не говорил по-английски, так как стал подавать какие-то знаки руками. Когда Монти обратился к нему на испанском языке, он повернулся к соплеменникам и подозвал двух молодых людей, чтобы продолжить разговор с помощью переводчиков. – Это апачи, – шепотом сказал Монти. – Что хочет вождь? – обратился он к воинам, которые гортанно говорили на исковерканном испанском.

Вождь сбросил с плеч накидку и спешился. Ростом около шести футов, безупречно сложенный, индеец, несмотря на то, что был уже не первой молодости, являл собой прекрасный экземпляр мужчины. Все в его облике говорило о высоком сане. И хотя Айрис не владела языком жестов, она без труда поняла, что хотят индейцы. Вождь требовал часть скота.

Провозгласив всю землю, которая простиралась, насколько хватало глаз, своей территорией, он заявил, что белые люди незаконно вторглись в чужие владения. Вождь сказал также, что белые люди захватили все стада диких буйволов, пасшихся в округе, и тем самым обрекли племя на голод и бедность. По его словам, индейцы всегда выступали за мир, но в племени остались одни старики и женщины, так как молодые воины ушли к другому вождю, который продолжал вести военные действия. Поэтому он согласен пропустить белых людей и стадо через свою территорию за скромный выкуп – двадцать коров.

– Спешивайся, – сказал Монти Айрис. – Придется задержаться.

Он спрыгнул и сел на землю. Айрис раньше не замечала, чтобы он так делал. Однако, совершенно не ориентируясь в ситуации, последовала примеру юноши. Апачи-переводчики уселись неподалеку согласно своим обычаям.

– С этими людьми нельзя торопиться, – объяснил Монти. – Если им дать понять, что ты спешишь, считай дело проиграно.

Внимательно и терпеливо выслушав вождя еще раз, Монти пустился в долгий бесцельный разговор, избегая, однако, высказывать реакцию на требование вождя. Он спросил, как далеко отсюда до Форта Силла и Форта Эллиота. Спросил, сколько дней потребуется кавалерийскому отряду, чтобы добраться сюда. Подробно расспросил о многочисленных случаях, когда индейцы похищали скот, и добавил, что вождь белых людей, живущих в Вашингтоне, очень недоволен индейцами из-за этого, и сказал, что скотоводы попросили правительство прислать солдат для защиты от индейцев, требующих выкуп за продвижение по их территории.

Затем Монти вставил, что ничем не обязан индейцам.

Вождь в ответ пригласил его и Айрис спуститься в деревню.

Приглашение удивило девушку и застигло ее врасплох. С одной стороны, она хотела остаться под защитой людей Монти, с другой – ей не терпелось самой во всем участвовать. Кроме того, индейцы не показались ей очень опасными – ведь это были женщины и старики.

– Давай поделимся с ними нашими запасами, – предложила Айрис Монти.

– Хорошая мысль! – Монти позвал Солти и передал ему пожелание девушки. Солти, однако, не очень понравилось это предложение, но через несколько минут он все же вернулся с провизией.

Айрис чувствовала себя смелой рядом со своими, но когда очутилась в окружении индейцев, ей стало не по себе.

Апачи расположили свой лагерь у излучины реки, в зарослях ив. То и дело шелестя листьями, могучие деревья заманчиво обещали прохладную тень под своими мощными кронами. Растительность вокруг была скудной, но чуть выше, на равнине, простирались обширные пастбища, способные прокормить и коров, и лошадей. Конусовидные, покрытые бычьими шкурами вигвамы, устремленные в небо своими остроконечными верхушками, расположились по кругу. Желтоватые шкуры этих убогих жилищ почернели от дыма. Истощенные собаки рыскали между вигвамами в поисках костей.

Айрис еще никогда не видела подобной бедности. Изможденные лица женщин казались высохшими от долгих лет тяжелого труда, недоедания и нужды. Дети были жутко худыми и не по-детски спокойными. С показным безразличием апачи бросили на землю сумки с едой. За несколько минут все продукты, до единого кусочка, были разобраны.

Девушка пожалела, что не захватила больше провизии.

Процессия остановилась перед самым большим вигвамом, украшенным какими-то геометрическими знаками, религиозными символами и рисунками, прославляющими военные победы.