Айгирская легенда - [2]

Борис Павлов несколько лет был постоянным, представителем писательского поста на трассе Белорецк — Карламан. Часто выступал с рассказами о строителях по Башкирскому телевидению, публиковал очерки в газетах, журналах «Пионер», «Агидель», «Урал», коллективных сборниках Башкирского книжного издательства. Шефствовал над бригадой «Корчагинец», проводил диспуты и анкетирование в студенческих строительных отрядах по проблемам качественной работы, взаимосвязи человека труда и природы, был членом комсомольского штаба стройки, помогал организовывать тематические вечера. На конкурсах газет «Ленинец» и «Советская Башкирия» под девизами «Наш современник», «Документальная повесть. Десятая пятилетка», его очерки «Главная сила», «Гора любви» и «Черемуховый рассвет» были удостоены первой и второй премий.

Все созданное писателем за эти годы о строителях трассы Белорецк — Карламан легло в основу повести-путешествия «Айгирская легенда».

Имя автора занесено в книгу Трудовой славы стройки. На совещании молодых писателей в Уфе его работа на стройке, творческая деятельность получили положительную оценку.

Книга «Айгирская легенда», адресуемая прежде всего молодежи, найдет горячий отклик у всех, кто вместе с автором отправится в интересное путешествие по трассе мужества, где автор искал и нашел идеал современного человека.

Асхат Мирзагитов,

секретарь правления Союза писателей СССР,

председатель правления Союза писателей БАССР.

Путешествие первое РОДНИКИ

Каждый должен работать так, чтобы не было стыдно перед самим собой, чтобы можно было со спокойной совестью смотреть в глаза товарищам.

Л.И. Брежнев.

Гляжу в глаза,

Чтобы с пути не сбиться, Чтоб в песне не солгать, Не ошибиться.

Мустай Карим.

Настало время работы Для красоты земли.

Ирина Морозова.

Мы едем по новой дороге.

Удобная, красивая железная дорога.

Врезается в уральскую природу. Идет по трассе отцов и дедов. Мы совершаем путешествие в прошлое, проверяя себя в настоящем. Мы путешествуем в день сегодняшний, в те проблемы и трудности, преодолевая которые или пасуя перед которыми, человек совершает подвиг или то, что является противоположностью ему… Мы путешествуем в человека, в его чувства — главный фундамент трассы. Мы путешествуем в будущее, в мечту о гармонии человека, труда, природы.

1

Перестук колес. Перестук колес. Перестук колес.

Пассажирский поезд. Ночь. Все спят. А я маюсь, окруженный странными ощущениями. Когда радость переходит в печаль. Смех — в слезы. Тишина — в беспокойство.

Может, оттого, что впервые еду на этом поезде. Еду по трассе, которую исходил пешком, изъездил, забравшись в кузова машин, в кабины, на площадки тепловозов и автодрезин. А теперь словно отняли ее. И не верю, что сижу в теплом вагоне, еду, черт побери, — как плыву — без хлопот и забот. И от этого, может, неуютно мне, а может, и от другого.

От Уфы поезд шел среди огней. Как улей из светлячков, маячила, забравшись высоко в небо, сама уфимская гора. Тянулась россыпь огней пригородных поселений. А за станцией Демой поезд свернул влево, отделился от главного магистрального русла Куйбышевской железной дороги и растворился в ночи. Прощай, старая северная транссибирская! Долго ты выручала нас. Но теперь мы двинулись на восток и юг, освободив тебя от лишней нагрузки. Поезд Уфа — Сибай идет через Белорецк и Магнитку, вклинившись в центр Урала.

Рельсы совсем рядом. Подо мной. Они гудят, бьются на стыках, мягко «дышат» на подушке шпал и полотна. Еще не раскатанные в зеркальный блеск, но срослись в одно целое со своими подстилками из щебня и балласта. Ночь прохладна. На рельсах роса. На траве роса. Крупная, чистая. Роса роднит траву и рельсы. Траву и рельсы.

А что роднит людей? С травой. С росой. С рельсами. С людьми? И почему тишина переходит в беспокойство?

Перестук колес. Перестук колес. Перестук колес.

И качка. Сильная. С толчками.

2

О чем думали братья Потаповы, старший Геннадий и младший Николай, когда вместе с мастером Владимиром Шадским зимней ночью прибыли на станцию Карламан? Январь 1972 года. Метель шла стеной. Гнала понизу белые струйки, которые перетекали рельсы, оставляя между ними вьющиеся хвосты… Мороз разогнал людей, которые сошли с поезда напротив старенького деревянного вокзала. Парни остались одни. Покачивались ветви берез. Между стволов светились окна вокзала. Но они погасли. Обступила темнота. Их тут не ждали. Возможно, глядя сквозь вьюжный снег, они почувствовали грозную тайну будущей магистрали. Приподнятый настрой, который торопил в дорогу и в пути не давал покоя, вдруг выветрило. Ночевать было негде. И любой теплый уголок у печурки показался бы чудом.

Пошли к вокзалу. В нетопленом зале пол скрипел от мороза. Стали толкаться в запертые двери. Глухо! И вдруг увидели… милиционера. Кто такие? Что тут делаете? Они представились. Он тоже — капитан милиции Федоров. Сжалился над ними, узнав, зачем сюда приехали. Открыл служебное помещение, оказавшееся комнатой милиции. Хотите — спите на стульях, не хотите — дело хозяйское. Другого ничего нет. Хотя не положено тут находиться посторонним. Но раз такое дело… Ломаться не стали, согласились. Подбросили дровишек в печку, сдвинули стулья. Что ж, начало вполне романтичное!