Аввакумов костер - [23]
Может, ослеп Аввакум от света. Ничего не видел, только свету радовался.
Архимандрит тоже, похоже, обрадовался, узника своего таким увидев.
— Покоришься теперь патриарху, протопоп?
Не архимандриту — свету Божьему улыбнулся Аввакум.
— Я, святый отче, Бога молить буду, чтобы сподобил Господь патриарха нашего от ереси злой очиститься...
Мирно сказал, не хотелось словами поносными Божий свет марать, да тут приступили к нему с укоризнами, браниться пришлось с ними от Писания...
Отступил архимандрит с братией от Аввакума. Велел волочить в церковь протопопа. У церкви на паперти за волосы его драли, в бока били, за цепь дёргали, в глаза плевали. Всё перенёс протопоп.
— Прости их, Боже, в сей век и в будущий! — молился он. — Не их дело, но сатаны лукаваго...
8
Велика сила молитвы православной. Жарок огонь гнева Божьего. Всё палит. В день, когда бранился от Писания с архимандритом Спасо-Андроникового монастыря Аввакум, расстригали в Успенском соборе муромского протопопа Логгина.
По облыжному навету был осуждён Логгин. Слово, неловко сказанное, в вину поставили, в непочитании икон обвинили. А у самого патриарха каково службу ведут?! Видел Логгин: во время великого хода снял патриарх с головы архидьякона дискос и поставил на престол с Телом Христовым. А архимандрит Чудова монастыря Ферапонт, который Чашу нёс, всё ещё у Царских врат за алтарём стоял! Вот уж воистину: рассечение Тела Христова пуще жидовского действа! Что творят еретики?! За что церковь святую поганят?!
И так распалился протопоп, что, когда остригли его, когда сняли с плеч однорядку и кафтан, бросился Логгин к алтарю и в алтарь, прямо в глаза Никону, плюнул.
— На! — закричал, срывая с себя рубаху нательную. — Все антихристовы дети взяли. И её, еретик поганый, возьми! Действа жидовского только не чини!
С этими словами и швырнул рубаху свою в алтарь. Развернулась рубаха, вшами за долгое время сидения Логгина в оковах покрывшаяся, опустилась — вот он страх-то Господень! — прямо на дискос, будто воздух, покрыла Святые Дары. Видно было Алексею Михайловичу с места его царского, как запрыгали вши по Святому Престолу. Закрыл государь руками лицо. Страшное творилось в храме.
Притихла вся церковь. Страх великий расползался по жилочкам у каждого. Дрожали все. И государь дрожал, и бояре, и дьяки думные, и владыки. Эвон как тлевший невидимо огонь выметнулся!
Только патриарх сделал вид, что не испугался. Утерев плевок протопопа с лица, крикнул прямо из алтаря перепуганному Борису Нелединскому:
— Что стоишь, окаянный! Прочь из храма тащите мятежника церковного!
Гневный крик этот прервал оцепенение. Онемевшие от ярости стрельцы набросились на раздетого Логгина, только кости трещали у протопопа-расстриги, когда выволакивали его из храма.
Как был, голого бросили в студёное подземелье.
Вечером перед сном доложили Никону, что уже не голый расстрига в подземелье сидит, а в шубе богатой и шапке собольей.
— Господь, говорит, послал... — сказал Шушера.
— Шибко шуба богатая? — спросил Никон.
— Дорогая, владыко...
— Пусть ходит. Шапку только отберите... — приказал Никон. — С него станет, что и в монастыре Божием в шапке сидеть будет.
И когда удалился келейник, долго ещё сидел Никон на постели, шевелил босыми пальцами. Знать бы наперёд, как будет, тысячу раз подумал бы... А ещё Аввакума расстригать надобно. Ох-хо-хо... Своими руками святительскими глупой молве пособлять. Из пустосвятов тех священномучеников изготавливать. Тяжкая участь.
Неспокойно спал Никон.
Далёкий снился ему Анзерский остров. Нескончаемая ночь была. В небе, от края до края, полыхало сияние. Горели в небесном свете снега и льды.
И безмолвно, тихо вокруг было, только голос старца Елеазара из этого безмолвия звучал.
— Уйди, Никон! — молил старец. — Ничего про тебя худого не знаю, но видеть тебя не могу. Христом Богом молю, отойди в другую обитель с острова!
Проснулся Никон, открыл очи, а сияние северное в глазах стоит. Нет, не северное сияние, огоньки от лампад в дорогих окладах икон переливались... Зато вот голос старца не из сна был. Наяву этот голос, эту просьбу старца слышал Никон, когда ещё иеромонахом в Анзерском скиту подвизался...
Много с тех пор великих подвижников Никон видел, многих святыми отцами величал, про одного старца Елеазара твёрдо знал, что святой он. И этот святой и просил его уйти с глаз долой.
Будучи митрополитом Новгородским, как только не замаливал нелюбие старца Елеазара, каких только почестей Анзерскому монастырю не воздавал — всё едино... Снова просит старец, как двадцать лет назад, Христом Богом молит с глаз его уйти...
9
15 сентября, на Никитин день, когда совершается в присутствии государя крестный ход из Успенского собора в Никитский монастырь, должны были расстригать Аввакума.
Как на казнь облачался патриарх в то утро.
Как на казнь собирался и государь.
Плакали и в дворце у царевен. Передали государю, что сестра Ирина Михайловна Христом Богом молит не расстригать Аввакума.
Мрачен молодой государь был.
Никогда так тяжело на службе государю не было. Тянулась и тянулась литургия, которую совершал патриарх. И ещё страшнее, что с каждым мгновением — так стремительно! — приближался миг, которого с томительным страхом ожидали все.
Ермак с малой дружиной казаков сокрушил царство Кучума и освободил народы Сибири. Соликамский крестьянин Артемий Бабинов проложил первую сибирскую дорогу. Казак Семен Дежнев на небольшом судне впервые в мире обогнул по морю наш материк. Об этих людях и их подвигах повествует книга.
Сейчас много говорится о репрессиях 37-го. Однако зачастую намеренно или нет происходит подмена в понятиях «жертвы» и «палачи». Началом такой путаницы послужила так называемая хрущевская оттепель. А ведь расстрелянные Зиновьев, Каменев, Бухарин и многие другие деятели партийной верхушки, репрессированные тогда, сами играли роль палачей. Именно они в 1918-м развязали кровавую бойню Гражданской войны, создали в стране политический климат, породивший беспощадный террор. Сознательно забывается и то, что в 1934–1938 гг.
Выдающийся поэт, ученый, просветитель, историк, собиратель якутского фольклора и языка, человек, наделенный даром провидения, Алексей Елисеевич Кулаковский прожил короткую, но очень насыщенную жизнь. Ему приходилось блуждать по заполярной тундре, сплавляться по бурным рекам, прятаться от бандитов, пребывать с различными рисковыми поручениями новой власти в самой гуще Гражданской войны на Севере, терять родных и преданных друзей, учительствовать и воспитывать детей, которых у Алексея Елисеевича было много.
Новая книга петербургского писателя и исследователя Н.М. Коняева посвящена политическим событиям 1918-го, «самого короткого» для России года. Этот год памятен не только и не столько переходом на григорианскую систему летосчисления. Он остался в отечественной истории как период становления и укрепления большевистской диктатуры, как время превращения «красного террора» в целенаправленную государственную политику. Разгон Учредительного собрания, создание ЧК, поэтапное уничтожение большевиками других партий, включая левые, убийство германского посла Мирбаха, левоэсеровский мятеж, убийство Володарского и Урицкого, злодейское уничтожение Царской Семьи, покушение на Ленина — вот основные эпизоды этой кровавой эпопеи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В юности душа живет, не отдавая никому отчета в своих желаниях и грехах. Что, например, страшного в том, чтобы мальчишке разорить птичье гнездо и украсть птенца? Кажется, что игра не причинит никому вреда, и даже если птенец умрет, все в итоге исправится каким-то волшебным образом.В рассказе известного православного писателя Николая Коняева действительно происходит чудо: бабушка, прозванная «птичьей» за умение разговаривать с пернатыми на их языке, выхаживает птенца, являя детям чудо воскрешения. Коняев на примере жизненной истории показывает возможность чуда в нашем мире.
Эти сказки написаны по мотивам мифов и преданий аборигенных народов, с незапамятных времён живущих на морских побережьях. Одни из них почти в точности повторяют древний сюжет, в других сохранилась лишь идея, но все они объединены основной мыслью первобытного мировоззрения: не человек хозяин мира, он лишь равный среди других существ, имеющих одинаковые права на жизнь. И брать от природы можно не больше, чем необходимо для выживания.
Аннотация издательства: Герой Первой Мировой войны, командующий 2-ой армией А.В.Самсонов погиб в самом начале войны, после того, как его войска, совершив знаменитый прорыв в Восточную Пруссию, оказались в окружении. На основе исторических материалов воссоздана полная картина трагедии. Германия планировала нанести Франции быстрый сокрушительный удар, заставив ее капитулировать, а затем всеми силами обрушиться на Россию. Этот замысел сорвало русское командование, осуществив маневр в Восточной Пруссии. Генерал Самсонов и его армия пошли на самопожертвование.
Италия на рубеже XV–XVI веков. Эпоха Возрождения. Судьба великого флорентийского живописца, скульптора и ученого Леонардо да Винчи была не менее невероятна и загадочна, чем сами произведения и проекты, которые он завещал человечеству. В книге Дмитрия Мережковского делается попытка ответить на некоторые вопросы, связанные с личностью Леонардо. Какую власть над душой художника имела Джоконда? Почему великий Микеланджело так сильно ненавидел автора «Тайной вечери»? Правда ли, что Леонардо был еретиком и безбожником, который посредством математики и черной магии сумел проникнуть в самые сокровенные тайны природы? Целая вереница колоритных исторических персонажей появляется на страницах романа: яростный проповедник Савонарола и распутный римский папа Александр Борджа, мудрый и безжалостный политик Никколо Макиавелли и блистательный французский король Франциск I.
4833 год от Р. Х. С.-Петербург. Перемещение в Прошлое стало обыденным делом. Группа второкурсников направлена в Петербург 1833 года на первую практику. Троицу объединяет тайный заговор. В тот год в непрерывном течении Времени возникла дискретная пауза, в течение которой можно влиять на исторические события и судьбы людей. Она получила название «Файф-о-клок сатаны», или «Дьявольский полдник». Пьеса стала финалистом 9-го Международного конкурса современной драматургии «Время драмы, 2016, лето».
В повести Александры Усовой «Маленький гончар из Афин» рассказывается о жизни рабов и ремесленников в древней Греции в V веке до н. э., незадолго до начала Пелопоннесской войныВ центре повести приключения маленького гончара Архила, его тяжелая жизнь в гончарной мастерской.Наравне с вымышленными героями в повести изображены знаменитые ваятели Фидий, Алкамен и Агоракрит.Повесть заканчивается описанием Олимпийских игр, происходивших в Олимпии.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
Автор книги Борис Алмазов не только талантливый писатель, но и известный деятель казачьего движения , атаман. Поэтому в своем новом романе он особенно колоритно и сочно выписывает детали быта казаков, показывает, какую огромную роль сыграли они в освоении сибирских пространств.
Роман Александра Бородыни «Крепостной шпион» — остросюжетный исторический детектив. Действие переносит читателя в российскую столицу времён правления императора Павла I. Масонская ложа занята поисками эликсира бессмертия для самого государя. Неожиданно на её пути становится некая зловещая фигура — хозяин могучей преступной организации, злодей и растлитель, новгородский помещик Иван Бурса.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.