Автово - [28]

— Дима, пиши табличку, — сказал я, — «Владик купил таз!» и повесь её на первом этаже на вахте, чтобы все за него порадовались, а то он, бедняжка, голос себе порвёт.

— Ой, — продолжал Владичка, — а как я его покупал, это надо было видеть. Продавщица так на меня смотрела, как на дурака. По улице иду — все на меня уставились. А в метро на эскалаторе как свинья из «Ну, погоди!» с тазом стоял. На меня все так смотрели и ржали.

Таз оказался обычным синим эмалированным тазом.

— А девчонки тоже… — начал было Султан, как вдруг Владик резко повернулся и побежал по коридору с криками ужаса:

— Они ведь ещё не знают! Надо им рассказать!..

А через некоторое время уже на третьем этаже послышалось знакомое: «Вот, таз…» и «Как свинья на эскалаторе…».

Вытряхивая толпу из комнаты, мы с Рудиком с энтузиазмом убеждали всех, что это лишь обыкновенный таз и ничего особенного.

— Если так будет при каждой новой покупке, — решил я, — то придётся входные билеты продавать или лучше поставить Владичке в коридоре трибуну — всё спокойнее.

Когда вернулся возбуждённый Владик, мы, стараясь растягивать губы как можно шире и внятно произнося каждое слово, попытались разъяснить ему, что таз — это, конечно, здорово и просто замечательно, но не стоит так бурно выражать свои эмоции. А что с ним будет, если он к примеру купит ведро или ёршик для мытья посуды — ведь он просто задохнётся от внезапно нахлынувших на него чувств. А гробы сейчас так дорого стоят…

В общем, решили мы купить ещё одну большую кастрюлю, сушилку для посуды, несколько мисок и электроплитку. А сейчас у нас в наличии были две кастрюли, одна сковорода громадных размеров, ну, и, конечно, замечательный таз.

Кроме нас закупками необходимых предметов хозбыта занимались все остальные. Тазы все посчитали жизненно-необходимой вещью, и поэтому через несколько дней программа «Каждой комнате по отдельному тазу» была с успехом выполнена.

Итак, время шло, и мы уже целую неделю жили в Санкт-Петербурге по адресу: проспект Стачек, 88/2. Что и говорить, весёленькая была неделька.

В 209-ой возникли некоторые проблемы. Там до сих пор не было электричества от розеток. Электрики отказались их чинить, так как проводка здесь (как и у нас в одной розетке) была уже давно испорчена. И, видимо, посмотрев на наш переезд из 214-ой в 215-ую, Чеченев, Паша и Коммунист решили последовать нашему примеру.

Комендантша и вправду оказалась ништяковской тёткой, так как 209-ая вскоре распустила слух о том, что они перебираются на этаж выше в 315-ую.

Хорошо, что мы ещё не привыкли называть их 209-ой, так что переименование в 315-ую далось всем легко. Да, мы здесь всех называли по номерам комнат — так было просто удобнее.

Не смотря на то, что две их последние цифры совпадали с нашими, они не жили прямо над нами, а немного наискосок. Не знаю, почему так получилось, так как все этажи были абсолютно одинаковыми, но всё это не важно. Важным было лишь то, что нам не грозили слоновьи притопы над головой и обваливание потолка. Так мы тогда думали. Но, видно, не в добрый час подумали. Кто знает, не убежали ли мы сломя голову из 215-ой сейчас, если бы знали о милых девочках со штангой, которым предстояло поселиться над нами, слава Богу, только через 1,5 года.

В это же время нам всем приказали явиться в медпункт. Необходимо было выяснить, нет ли у нас педикулёза и прочей херни, чтобы дать окончательное разрешение на поселение в общежитии.

К счастью, трёхлитровых банок мочи и двух чемоданов говна от нас не требовали, зато осмотрели и прослушали все дыры, выкачали из пальца всю кровь и понатыкали в руку и спину массу иголок, через которые ввели в нас какую-то гадость. В заключение на нас всех завели карточки, признали здоровыми и выгнали вон.

Конечно, выяснив, что педикулёза у нас не наблюдается, жить стало намного легче и веселее. И по этому поводу все решили напиться. В 211-ой татары распаковывали свои огромные коробки, в которых оказались здоровенные колонки и прилагающиеся к ним приставка «Романтик» с усилителем.

— Видали?! — всем хвастался Марат, — Теперь у нас настоящая музыка будет. Приходите слушать.

— И охота вам было переть всё это из Астрахани? — спрашивали мы, глядя, как он разбирается с кучей всяких проводов.

После шатания из одной комнаты в другую и угощаясь везде рюмочкой чая, я вернулся к себе. На моей кровати сидел Чеченев и смотрел в потолок.

— А у вас есть плюшки? — вдруг спросил он.

— Да, у меня ещё что-то осталось с поезда, если не засохли, — сказал я.

Проявить щедрость и гостеприимность захотели и Владик с Рудиком. Тут же повскакав со своих мест, они подбежали к Чеченеву и силком потащили его к столу.

— Ты садись, садись, — начал Дима, — сейчас мы чай подогреем.

— Гостям всегда рады, — вставил Владичка.

Все бросились к шкафу, где на верхней полке мы хранили запасы пищевой промышленности и высыпали перед Андрюхой всё своё богатство.

— Ух ты, — сказал он, — я, конечно, не навязываюсь, но если вы угощаете…

— Угощаем, угощаем, — завопили мы хором.

Вскоре разогрелся чай и через несколько минут мы все вчетвером уже сидели за столом.

— А у вас здесь хорошо, — начал вдруг Чеченев. — Можно я у вас поживу немного?