Автопортрет - [23]

22-30. Наконец-то разразилась гроза! Льет дождь. Лупят молнии. Хорошо. Дождь сбивает суетный ритм жизни, дает паузу. Можно никуда не спешить дождь...

Весь день парило. Ранним утром, когда ехал на электричках, наблюдал густейший туман - сначала на Карельском перешейке, а потом и на полях в гатчинском направлении. Мощная картофельная ботва и сизые капустные листья армия наступала на железную дорогу- по-шпионски выглядывали из тумана только около насыпи. Остальное войско бесшумно продвигалось в дымовой завесе.

Электрички гудели и боялись разгоняться.

Опоздал на дежурство.

Кулибин вчера прочитал мои поделки: "Должность", "Смерть негодяя" и "Записки книгонелюба". Сказал, что можно печатать. Я сомневаюсь.

Володя был удивлен, что у меня в запасе есть материал. "Как в такой тоске еще можно писать? - спросил. - У меня от всего уши вянут". Вид у него вялый. Большой вялый мальчик, похожий на Маяковского. Только лицо доброе.

11 августа 1982г.

Стоял в очереди за камбалой в магазине "Океан". Очередь на час, не меньше. Разговоры, как фаршировать щуку, судака и прочая дребедень. Успел прочитать половину книги.

Подошли мужчина с женщиной, попросили у продавца без очереди. Скорбно показали всем фиолетовое свидетельство о чьей-то смерти.

- Мы, - говорят, - с похорон. Очень камбала нужна. - И долго выбирали, придирчиво перекладывая ледяные доски.

А потом меня чуть не задавила машина "Жигули" на площади Мира. Точнее она пугнула меня визгливым сигналом, когда я, задумавшись, переходил Садовую, и я испугался: в одно мгновение перескочил из благодушного состояния в близкое к шоковому. Почувствовал, как у меня сполз вниз рот и дрогнуло все тело. Лицо тоже дрогнуло. Стало неловко. На меня зло глянул водитель. И иронически - прохожие, обернувшиеся на сигнал машины. Фотографическое мгновение я пребывал в шоке, потом дернулся и отпрыгнул.

Утешало только то, что я быстро оправился от испуга. Пульс почти не изменился. Дыхание тоже. Очевидно, не успел как следует испугаться. Я нес целую сетку дешевой камбалы и помидоры с огурцами. И еще укроп с чесноком, которым меня угостил Дима Вавилов, водитель с технички. Вез своим на дачу.

Странно, но к своим 33 годам я первый раз в жизни испытал парализующий страх, от которого даже рот сползает.

Почему-то не люблю цыганские ансамбли. И от самих цыган не в восторге. Что находил в них Пушкин? И когда произносилась фраза - "А теперь к цыганам! Гони!"? Может, мы неправильно понимаем реалии быта того времени? И фраза эта была сигнальной, как свидетельство сорванного тормоза? Как добровольный отказ от норм этикета под влиянием выпитого? Куда пьяный дворянин поедет? К возлюбленной даме неловко. А по бабам тянет. Куда податься? К цыганам!

Недавно появились цыганские варьете. А сегодня прочитал на афише "Цыганское Шоу"! Уписаться можно...

Дед по матери - Александр Николаевич Бузни - был молдаванином. Об этом я узнал уже после смерти родителей. Мне прислала его послужной список вдова дяди Бори, с которым я единожды виделся на похоронах тети Веры в Тамбове, и с которым имел короткую переписку. Дядя Боря тоже вскоре умер. В послужном списке 1932 года я и обнаружил национальность деда - молдаванин. Год рождения - 1860. В семье никогда об этом не говорилось.

Цыгане, молдаване, конокрады... Но из песни слов не выкинешь. Надо жить с тем, что есть.

Отец рассказывал, что мой дед был послан учиться на деньги сельского схода и закончил Киевский университет. Был заведующим губернской химической лабораторией в Тамбове, дружил с Мичуриным. После смерти Феликса Эля передала мне два научных дневника деда, исписанные черными чернилами. Почерк - изумительный! На фотографии он с бородой и в сюртуке. Сад у него был огромный. Уже при Советской власти дед был профессором химии в Тамбовском педагогическом институте. Я дважды бывал в его доме - в раннем детстве, холодной зимой, когда мы с матерью и Надеждой ездили погостить к тете Вере. Тогда мы стояли в Москве длиннющую очередь в Мазолей, там еще лежал Сталин. И лет десять назад был, тоже зимой, когда ездил на похороны тети Веры.

Помню еще, что тетю Веру отпевали в церкви и клали ей на лоб ленточку с надписью на церковно-славянском. Того дома и сада уже нет - стоит девятиэтажка. Мать говорила, что дед был очень строгий и сдержанный. И еще она вспоминала, как отец брал ее к Мичурину в Козлов, и там была дрессированная лягушка.

Если допустить, что по отцу мы из литовцев, то формула моей крови: четверть литовской + четверть молдавской + половина русской (по бабушкам). Но отец вполне мог быть и из греков: смугловатый, с буденовскими усами... Самое удивительное, что в семье никто никогда не вел разговоров о национальности предков. Русские мы, и все тут. Вот - в паспорте записано. А теперь и спросить не у кого.

Заказал в библиотеке по МБА журнал "Литературная учеба". Интересный журнальчик. Нашел много полезного для себя.

Попадаются незнакомые слова: синкретизм, характерология, цикличность, полифония.

Часто упоминается Владимир Маканин, молодой писатель. Не читал, не слышал.

Опять незнакомцы: рудиментарно, "Проза написана маскирующимся профапом", мовизм?