Автограф - [53]
Прошли в гостиную. Гобелен, хорошие картины. На круглом, красного дерева, столе — бронзовая лампа под большим абажуром из кружев. Горит неярким персиковым цветом. С узбекским или туркменским орнаментом ковер и в тени, у стен, — опять красное дерево. Обходительная тишина. Латифундия. Дальше виден коридор. Небось в конце его ванная комната под старину, с перламутровым диванчиком, на котором Геля сидит по утрам у овального зеркала перед хрустальными флаконами с высокими пробками. Расчесывает волосы большим гребнем, гладит заячьей лапкой по щекам, выдавливает из тюбиков мазилки — наводит на себя Версаль. Квартира в современном доме, но совершенно не современная — высшая стать. Изыск. Феше́ — фешенебельность.
— Выпьете чашку чаю? — предложила Тамара Дмитриевна.
«Все верно — «чаю», а не «чая». Культура речи».
— С удовольствием.
У Виталия потребности в жизни скромнее. Да. Утилитарность. Да. Практичность. Пластик, стеклопластик, поролон, нейлон, бетон, стекло, кухня с электрической плитой, гардеробная — по возможности, скоростной, финского образца, лифт. Да. Типовые дома-вафли. «Вы в какой вафле живете?» — «В пятой от табачного киоска».
Геля села в кресло. Ее ноги опять открылись выше колен. Виталий вспомнил, как она танцует, живо и откровенно, потому что забывает в танце о себе. Что это еще за Володя? Молодой аллопат, пробирающийся в литературу? Черт бы их драл!
— Вы очень любите театр? — спросил Виталий Гелю. «Опять двадцать пять… Что делать, с чего начинать?»
— А вы?
— Недостаточно владею.
— Мне не показалось.
— Я старался.
— Значит, неплохо старались.
— Я иногда умею. — Виталий улыбнулся.
Ему нужна была Гелина улыбка, как и в прошлый раз. Он хотел приободриться. Хотел сделать решительный шаг в своей судьбе. Люди — рабы возможностей, обстоятельств игры случая. Надо провести партию в случай вдохновенно, ампирно. Мешали сосредоточиться Гелины ноги. Вся она вообще, как таковая, как особь. В ней были спутаны женщина, девушка и девочка.
Стол накрыла Тамара Дмитриевна. Геля хотела ей помочь, но Тамара Дмитриевна сказала:
— У тебя гость, занимай гостя.
Наконец-то превратился в гостя.
Чай пили втроем. За столом Виталий вежливо и вдохновенно рассказывал о себе. То, что ему надо было. Для Тамары Дмитриевны. Упомянул своего отца, мать, их скромный образ жизни. Бальзак не напрасно заметил — кто способен управлять женщиной, способен управлять государством. Истина старая, нетленная. Взята из картотеки, из рубрики «поучения». Тамара Дмитриевна — это серьезно.
Геля дважды ходила в отцовский кабинет, разговаривала по телефону от имени матери, как понял Виталий. Когда Геля отсутствовала, Тамара Дмитриевна пускалась в разговор о дочери. Разговор о дочери доставлял матери удовольствие. Виталий активно поддерживал его, сам отходил на задний план, растушевывался. Рука Тамары Дмитриевны, поставленная на локоть, была слегка откинута в сторону Виталия, и это было для Тамары Дмитриевны достаточным, чтобы обозначить его присутствие за столом. Девушки курят, пьют сверх меры, много болтают и недостаточно трудятся. Подобных девушек Тамара Дмитриевна наблюдает даже в семьях друзей. Рука Тамары Дмитриевны описала маленькую окружность, должно быть обозначающую семьи друзей. Геля серьезно и увлеченно работает над новой самостоятельной ролью в спектакле Пытеля. Роль доверена ей не только режиссером, но и самим драматургом, человеком с большим именем. Ее репетиционные костюмы промокают насквозь. «Кажется, мы сейчас вернемся к колготкам».
— Вы не имеете отношения к театрам? — спросила Тамара Дмитриевна, хотя Виталий с самого начала довольно понятно сказал о себе.
— Хотел бы иметь отношение.
— Вы пишете что-то?
Тамара Дмитриевна сделала из чашки глубокий глоток и с небрежностью поставила чашку на блюдце.
— Я прозаик.
— Проза требует сил.
— Да. От нее тоже взмокаешь.
— И опыта.
— Да. Непременно.
— Молодежь много пишет. Много писать — вовсе не значит хорошо писать.
— Согласен.
— Мой муж такого же мнения. Вы должны искать собственную форму изложения.
«Не беспокойся, изложим».
— И не спешите печататься.
«Кто сам себя печатает, может не спешить. А тут бы поймать веревочку, ее свободный конец».
— Муж у меня удивительной работоспособности. От природы. Писал, не различая дня от ночи. Я не препятствовала, хотя надо было бы: можно себя вычерпать, опустошить. — Она подумала и добавила: — На какой-то период. Знаете, продуктивность… И не искать потом оправданий. Мучиться.
Йорданова не называла Артема Николаевича по имени и отчеству, а «мой муж».
Виталию это не грозит. Он будет черпать других.
— Важно работать над словом, — подчеркнула Тамара Дмитриевна.
— Нет ничего сильнее слова, — тут же откликнулся Виталий.
— У писателя наступает время, когда он подходит к своей центральной книге. Опасно. Возможно перенапряжение.
— Потому что истина в нас самих, — как бы докончил ее фразу Виталий.
— У вас еще далеко впереди такая книга. И это даже лучше.
— Да. Я с этим еще не знаком.
«Застоялась старушка».
— Истины надо приобретать с юности, — сказала Тамара Дмитриевна. — И важно не утратить чувства реальности. Вы с этим еще столкнетесь.
Библиотека пионера, том VИз послесловия:…Много лично пережитого вы найдете и в рассказах Михаила Павловича Коршунова…Н.Пильник.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник входят повесть и рассказы о ребятах. "Дом в Черёмушках" — повесть о том, как провели лето в деревне два городских человека — взрослый и мальчик, как установилось между ними взаимопонимание и дружба, о том, как наладилась у них самостоятельная трудовая жизнь.
Библиотека пионера, том VИз послесловия:...Много лично пережитого вы найдете и в рассказах Михаила Павловича Коршунова...Н. Пильник.
Автор прослеживает в романе судьбы юных музыкантов, начиная от музыкальной школы и кончая Консерваторией. Не сразу и не просто складываются творческие успехи героев — скрипачей Андрея Косарева, Лади Брагина и органистки Оли Гончаровой. Их воля, убежденность в призвании подвергаются серьезным испытаниям.В мир, описанный в романе, широко входит жизнь современной молодежи: школьников, студентов, рабочих, и город, в котором они живут и который любят, — Москва.
Размышление о тайнах писательского мастерства М. Булгакова, И. Бунина, А. Платонова… Лики времени 30—40—50-х годов: Литинститут, встречи с К. Паустовским, Ю. Олешей… Автор находит свой особый, национальный взгляд на события нашей повседневной жизни, на важнейшие явления литературы.
Героиня этой книги — смешная девочка Иринка — большая фантазерка и не очень удачливая «поэтесса». Время действия повести — первые годы Советской власти, годы гражданской войны. Вместе со своей мамой — большевичкой, которая хорошо знает узбекский язык, — Иринка приезжает в Ташкент. Город только оправляется от недавнего белогвардейского мятежа, в нем затаилось еще много врагов молодой Советской власти. И вот Иринка случайно узнает, что готовится новое выступление против большевиков. Она сообщает старшим о своем страшном открытии.
Сравнительно недавно вошел в литературу Юрий Антропов. Но его произведения уже получили общественное признание, — писатель стал первым лауреатом премии имени К. Федина. Эту книгу составляют повести и рассказы, в которых Юрий Антропов исследует духовный мир нашего современника. Он пишет о любви, о счастье, о сложном поиске человеком своего места в жизни.
Лирические повести народного поэта Башкирии Мустая Карима исполнены высокой поэзии и философской глубины. Родная природа, люди, их обычаи и нравы, народное творчество «созидают» личность, духовный мир главного героя повести «Долгое-долгое детство». В круг острых нравственных проблем властно вовлекает повесть «Помилование» — короткая история любви, романтическая история, обернувшаяся трагедией. О судьбах трех старых друзей-ровестников, поборников добра и справедливости, рассказывает новая повесть «Деревенские адвокаты».
В сборник Г. Марчика «Субботним вечером в кругу друзей» вошли короткие рассказы, повесть «Круиз по Черному морю», высмеивающие бюрократизм, стяжательство, зазнайство, мещанство; повесть «Некриминальная история» посвящена нравственным проблемам.
«Голодная степь» — роман о рабочем классе, о дружбе людей разных национальностей. Время действия романа — начало пятидесятых годов, место действия — Ленинград и Голодная степь в Узбекистане. Туда, на строящийся хлопкозавод, приезжают ленинградские рабочие-монтажники, чтобы собрать дизели и генераторы, пустить дизель-электрическую станцию. Большое место в романе занимают нравственные проблемы. Герои молоды, они любят, ревнуют, размышляют о жизни, о своем месте в ней.