Автобиография Элис Би Токлас - [74]
Во время этих долгих поездок она снова начала помногу писать. И ландшафт, и сама эта странная жизнь были ей хорошим стимулом. Именно тогда она влюбилась в долину Роны, и этот ландшафт значит для нее много больше всех прочих ландшафтов. И мы до сих пор живем в Билиньяне в долине Роны.
Она тогда написала стихотворение Дезертир, которое почти сразу же было напечатано в Вэнити фэр[139]. Крауниншилда заинтересовал творчеством Гертруды Стайн Хенри Макбрайд.
Однажды в Авиньоне мы встретили Брака. Брак был тяжело ранен в голову и оказался в госпитале в Сорге близ Авиньона, потому что мобилизовали его именно отсюда. Так было приятно снова свидеться с Браком. Пикассо только что прислал Гертруде Стайн письмо в котором объявил что женится на одной jeune fille[140], настоящей юной леди, и прислал Гертруде Стайн в качестве свадебного подарка очень милую маленькую картину и фотографию с картины своей невесты.
Эту маленькую милую картину много лет спустя он скопировал для меня на гобеленовом полотне а я вышила и с тех пор начала вышивать. Я и не думала что можно попросить его нарисовать мне что-нибудь для работы но когда я поделилась с Гертрудой Стайн та сказала, не волнуйся, я все устрою. И вот однажды когда он был у нас в гостях она сказала, Пабло, Элис хочет сделать вышивку по той твоей маленькой картине и я пообещала ей что обведу все линии сама. Он посмотрел на нее этак по-дружески снисходительно, если кому-то и стоит за это браться, сказал он, так только мне и никому другому. Ну что ж, сказала Гертруда Стайн, мигом достав кусок гобеленового полотна, тогда давай, и он сделал. Вот с тех пор я и вышиваю по его эскизам и получается очень даже неплохо и особенно славно смотрится на старых стульях. Я таким образом преобразила два маленьких кресла эпохи Людовика Пятнадцатого. И он такой милый теперь он делает наброски прямо на моем рабочем полотне и даже раскрашивает их заранее чтобы я не ошиблась.
У Брака тоже была для нас новость оказывается и Аполлинер успел жениться на настоящей юной леди. Мы славно посплетничали втроем. Но по большому счету новостей было не слишком много.
Время шло, мы были страшно заняты а потом наступило перемирие. И мы были первыми кто разнес эту новость по множеству окрестных деревушек Французские солдаты в госпиталях испытывали скорее облегчение чем радость. И было такое чувство что они не верят что мир затянется надолго. Я помню как один из них сказал в ответ Гертруде Стайн когда она сообщила ему про то что война закончилась, ну что ж лет на двадцать хватит, сказал он.
На следующее утро мы получили телеграмму от миссис Лэтроп. Приезжайте немедленно если хотите войти с французской армией в Эльзас. По дороге мы даже остановок не делали. Мы доехали за день. И почти сразу же отправились в Эльзас.
Мы отправились в Эльзас и по пути в первый и единственный раз попали в дорожное происшествие. Дороги были жуткие, грязь, ямы, снег, слякоть и все забиты французскими войсками втягивающимися в Эльзас. Из колонны выбилась вдруг парная упряжка волокущая полевую кухню, а мы как раз ехали мимо, и врезалась прямо в нас, крыло отлетело и ящик с инструментом, но самое главное нам погнули причем сильно такой треугольничек в рулевом механизме. Солдаты подобрали наши инструменты и крыло но с треугольником сделать ничего не сумели. Мы поехали дальше, рыская из стороны в сторону по грязной дороге, то вверх то вниз, и Гертруда Стайн вцепившаяся в руль.
Наконец километров через сорок мы увидели на дороге каких-то американцев из бригады скорой помощи. Где мы можем починить машину. Езжайте прямо тут недалеко, сказали они. Мы проехали чуть дальше и обнаружили станцию американской скорой помощи. Запасного крыла у них не было но треугольник нашелся. Я пожаловалась на наши несчастья сержанту, он заворчал и что-то шепнул механику. Потом обернулся к нам и сказал этак сварливо, давайте-заезжайте-внутрь. Потом механик снял куртку и бросил ее на радиатор.
Как сказала Гертруда Стайн если американец так сделал значит считает машину своей.
Мы никак раньше не могли взять в толк зачем машине крылья но пока добрались до Нанси поняли. Во французской военной авторемонтной мастерской нас снабдили новым крылом и новым ящиком для инструмента и мы поехали дальше.
Вскоре мы добрались до бывшей линии фронта и до бесконечных траншей с обеих сторон от нее. Человек который сам там не был представить этого просто не сможет.
Пейзаж был не страшный он был странный. Мы привыкли к разрушенным домам и даже к разрушенным городам но здесь все было иначе. Это был совершенно особенный ландшафт. И он существовал вне местностей и стран.
Я помню медсестра-француженка сказала однажды и это было единственное что она сказала о фронте, c'est un paysage passionant, это захватывающий пейзаж. И мы его увидели таким же. Он был странный. Камуфляж, землянки, все такое. Было сыро и темно и там были какие-то люди, и было совершенно не ясно европейцы они или китайцы. У нас вышла из строя система охлаждения. Остановилась штабная машина и нам починили систему охлаждения при помощи заколки для волос, мы тогда все еще носили заколки.
Имя американской писательницы Гертруды Стайн (1874–1946) известно даже тем, кто никогда не читал ее произведений. Это она окрестила молодых людей, вернувшихся с Первой мировой войны, потерянным поколением. Это она сказала, что художнику нужны не критики, а ценители. Задачу своего письма она видела в том, чтобы разрушить поверхностность читательского восприятия, вернуть слову его глубину. Ее манера письма рассчитана как бы на чтение вслух, а не глазами. В ее предложениях почти полностью отсутствует пунктуация.
Опубликованная в 1909 году и впервые выходящая в русском переводе знаменитая книга Гертруды Стайн ознаменовала начало эпохи смелых экспериментов с литературной формой и языком. Истории трех женщин из Бриджпойнта вдохновлены идеями художников-модернистов. В нелинейном повествовании о Доброй Анне читатель заметит влияние Сезанна, дружба Стайн с Пикассо вдохновила свободный синтаксис и открытую сексуальность повести о Меланкте, влияние Матисса ощутимо в «Тихой Лене».Книги Гертруды Стайн — это произведения не только литературы, но и живописи, слова, точно краски, ложатся на холст, все элементы которого равноправны.
Несмотря на название «Кровь на полу в столовой», это не детектив. Гертруда Стайн — шифровальщик и экспериментатор, пишущий о себе и одновременно обо всем на свете. Подоплеку книги невозможно понять, не прочтя предисловие американского издателя, где рассказывается о запутанной биографической основе этого произведения.«Я попыталась сама написать детектив ну не то чтобы прямо так взять и написать, потому что попытка есть пытка, но попыталась написать. Название было хорошее, он назывался кровь на полу в столовой и как раз об этом там, и шла речь, но только трупа там не было и расследование велось в широком смысле слова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Люди не очень охотно ворошат прошлое, а если и ворошат, то редко делятся с кем-нибудь даже самыми яркими воспоминаниями. Разве что в разговоре. А вот член Союза писателей России Владимир Чистополов выплеснул их на бумагу.Он сделал это настолько талантливо, что из-под его пера вышла подлинная летопись марийской столицы. Пусть охватывающая не такой уж внушительный исторический период, но по-настоящему живая, проникнутая любовью к Красному городу и его жителям, щедро приправленная своеобразным юмором.Текст не только хорош в литературном отношении, но и имеет большую познавательную ценность.
Книга современного итальянского писателя Роберто Котронео (род. в 1961 г.) «Presto con fuoco» вышла в свет в 1995 г. и по праву была признана в Италии бестселлером года. За занимательным сюжетом с почти детективными ситуациями, за интересными и выразительными характеристиками действующих лиц, среди которых Фридерик Шопен, Жорж Санд, Эжен Делакруа, Артур Рубинштейн, Глен Гульд, встает тема непростых взаимоотношений художника с миром и великого одиночества гения.
Июнь 1957 года. В одном из штатов американского Юга молодой чернокожий фермер Такер Калибан неожиданно для всех убивает свою лошадь, посыпает солью свои поля, сжигает дом и с женой и детьми устремляется на север страны. Его поступок становится причиной массового исхода всего чернокожего населения штата. Внезапно из-за одного человека рушится целый миропорядок.«Другой барабанщик», впервые изданный в 1962 году, спустя несколько десятилетий после публикации возвышается, как уникальный триумф сатиры и духа борьбы.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
В «Рассказах с того света» (1995) американской писательницы Эстер М. Бронер сталкиваются взгляды разных поколений — дочери, современной интеллектуалки, и матери, бежавшей от погромов из России в Америку, которым трудно понять друг друга. После смерти матери дочь держит траур, ведет уже мысленные разговоры с матерью, и к концу траура ей со щемящим чувством невозвратной потери удается лучше понять мать и ее поколение.
Один из самых знаменитых откровенных романов фривольного XVIII века «Жюстина, или Несчастья добродетели» был опубликован в 1797 г. без указания имени автора — маркиза де Сада, человека, провозгласившего культ наслаждения в преддверии грозных социальных бурь.«Скандальная книга, ибо к ней не очень-то и возможно приблизиться, и никто не в состоянии предать ее гласности. Но и книга, которая к тому же показывает, что нет скандала без уважения и что там, где скандал чрезвычаен, уважение предельно. Кто более уважаем, чем де Сад? Еще и сегодня кто только свято не верит, что достаточно ему подержать в руках проклятое творение это, чтобы сбылось исполненное гордыни высказывание Руссо: „Обречена будет каждая девушка, которая прочтет одну-единственную страницу из этой книги“.
Роман «Шпиль» Уильяма Голдинга является, по мнению многих критиков, кульминацией его творчества как с точки зрения идейного содержания, так и художественного творчества. В этом романе, действие которого происходит в английском городе XIV века, реальность и миф переплетаются еще сильнее, чем в «Повелителе мух». В «Шпиле» Голдинг, лауреат Нобелевской премии, еще при жизни признанный классикой английской литературы, вновь обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла.
Самый верный путь к творческому бессмертию — это писать с точки зрения вечности. Именно с этой позиции пишет свою прозу Чингиз Айтматов, классик русской и киргизской литературы, лауреат престижнейших премий. В 1980 г. публикация романа «И дольше века длится день…» (тогда он вышел под названием «Буранный полустанок») произвела фурор среди читающей публики, а за Чингизом Айтматовым окончательно закрепилось звание «властителя дум». Автор знаменитых произведений, переведенных на десятки мировых языков повестей-притч «Белый пароход», «Прощай, Гульсары!», «Пегий пес, бегущий краем моря», он создал тогда новое произведение, которое сегодня, спустя десятилетия, звучит трагически актуально и которое стало мостом к следующим притчам Ч.
В тихом городке живет славная провинциальная барышня, дочь священника, не очень юная, но необычайно заботливая и преданная дочь, честная, скромная и смешная. И вот однажды... Искушенный читатель догадывается – идиллия будет разрушена. Конечно. Это же Оруэлл.