Автобиография Элис Би Токлас - [71]
Где мадмуазель Стайн, сказал он. Она внизу, слабым голосом сказала я, в машине. Что все это значит, сказал он. Видите ли, сказала я, видите ли мадмуазель Стайн она водитель а я представитель фонда и мадмуазель Стайн она очень нервная и ни за что не соглашается ходить по разным учреждениям и обивать пороги и ждать разных людей а потом объяснять им в чем дело, вот я и делаю все это за нее а она пока сидит внизу в машине. Но скажите-ка мне на милость, сказал он сухо, что бы вы сделали если бы я попросил вас что-нибудь подписать. Я бы объяснила вам, сказала я, все то же самое что объяснила сейчас.
Ладно, сказал он, давайте спустимся вниз и посмотрим на эту вашу мадмуазель Стайн.
Мы спустились вниз и Гертруда Стайн сидела там на водительском сиденье нашего маленького форда и он подошел к ней. Они мигом подружились и он еще раз огласил свое приглашение и мы пошли на ужин. Ужин получился замечательный. Мадам Дюбуа была родом из Бордо, а там знают толк в еде и вине. И самым лучшим блюдом на столе был суп.
Он до сих пор остается для меня незыблемым стандартом для оценки всех и всяческих супов. Редкий суп приблизится к нему по вкусу, крайне редко мне приходилось пробовать равные ему и ни единый суп его не превзошел.
Перпиньян недалеко от Ривзаля а в Ривзале родился Жоффр[131]. Там был маленький госпиталь и мы туда возили даже лишнего в честь Papa Joffre. А еще мы вместе с нашим маленьким фордом с красным крестом и знаком А.Ф.П.Ф.Р. сфотографировались на одной тамошней маленькой улочке на фоне дома где родился Жоффр и напечатали этот снимок и отправили его миссис Лэторп. С него сделали открытку и продавали открытки в Америке а деньги шли в пользу фонда. Потом США тоже вступили в войну и кто-то прислал нам большой моток звездно-полосатой ленты и мы нарезали ее на ленточки и раздавали солдатам и это было приятно им и нам.
Это напомнило мне об одном французском крестьянине. Дело было в Ниме только много позже и с нами в машине был паренек из американской скорой помощи и мы все вместе выехали за город. Паренек отправился посмотреть водопад а я отправилась посмотреть госпиталь а Гертруда Стайн осталась у машины. Когда я вернулась она рассказала мне что к ней подходил какой-то старый крестьянин и он спросил что за форма надета на том вон пареньке. Это, с гордостью ответила она, мундир американской армии, мы ваши новые союзники. А, сказал старый крестьянин. И потом этак раздумчиво, вот я себя и спрашиваю чего мы только все вместе не натворим, je me demande je me demande qu'est ce que nous ferons ensemble.
Когда в Перпиньяне все было сделано мы отправились назад в Париж На обратной дороге с машиной чего только не происходило. Наверное в Перпиньяне даже для форда и то слишком жарко. Перпиньян расположен неподалеку от Средиземного моря и он ниже уровня моря и там очень жарко. Гертруда Стайн которой всегда хотелось чтоб была жара и чтоб еще того жарче после Перпиньяна как-то перестала радоваться жаре. Она сказала что чувствовала себя как блин на сковородке, сверху жарит и снизу жарит а ты посередине крутишь ручку. Я уж и не знаю сколько раз она ругательски ругалась и говорила, нет я ее на лом пушу, я этот ни на что не годный рыдван который все равно что куча хлама нет я его точно пущу на лом. Я ее подбадривала и увещевала пока машина наконец не заводилась.
Миссис Лэторп сыграла по этому поводу с Гертрудой Стайн шутку. После войны французское правительство наградило нас обеих, мы получили Reconnaissance Francaise[132].
Во Франции если тебя чем-нибудь награждают непременно дают грамоту в которой написано за что тебе дали награду. Так вот наши заслуги там были перечислены точь-в-точь, если не считать того что в моей грамоте было написано что моя преданность делу была sans relache[133], беззаветная, а вот в ее грамоте слов sans relache не было.
На обратной дороге в Париж, как я уже сказала с машиной чего только не происходило но Гертруда Стайн с помощью одного старого бродяги которого мы подобрали по дороге и который в самые критические моменты помогал нам толкать машину все-таки довела ее до Невера где мы встретили первые американские части. Там были квартирмейстеры и морская пехота, они прибыли во Францию самыми первыми. Там мы впервые услышали песню которую Гертруда Стайн называет Страдания морской пехоты, в которой поется о том что все кто ни есть в американской армии когда-нибудь да бунтовали, а вот морпехи никогда.
Сразу по въезде в Невер мы встретили Тарна Макгру, уроженца и страстного приверженца Калифорнии, мы почти его не знали но он был в форме и мы тут же обратились к нему за помощью. Он подошел. Мы поделились с ним своими несчастьями.
Он сказал, лады давайте заводите машину в гостиничный гараж а завтра кто-нибудь из ребят доведет ее до ума. Мы так и сделали. Тот вечер по приглашению мистера Макгру мы провели в Y.M.C.A[134] и в первый раз за много лет увидели американцев просто американцев, из тех что никогда в жизни сами бы в Европу не приехали. Это было так здорово. Гертруда Стайн конечно же со всеми с ними стала говорить, и ей непременно нужно было знать из какого они штата и города, чем они занимались дома, сколько им лет и как им тут нравится. Она успела поговорить и с девушками-француженками которые пришли туда с парнями-американцами и девушки-француженки все-все ей рассказали что они думают о парнях-американцах а парни-американцы все-все что думают о девушках-француженках.
Имя американской писательницы Гертруды Стайн (1874–1946) известно даже тем, кто никогда не читал ее произведений. Это она окрестила молодых людей, вернувшихся с Первой мировой войны, потерянным поколением. Это она сказала, что художнику нужны не критики, а ценители. Задачу своего письма она видела в том, чтобы разрушить поверхностность читательского восприятия, вернуть слову его глубину. Ее манера письма рассчитана как бы на чтение вслух, а не глазами. В ее предложениях почти полностью отсутствует пунктуация.
Опубликованная в 1909 году и впервые выходящая в русском переводе знаменитая книга Гертруды Стайн ознаменовала начало эпохи смелых экспериментов с литературной формой и языком. Истории трех женщин из Бриджпойнта вдохновлены идеями художников-модернистов. В нелинейном повествовании о Доброй Анне читатель заметит влияние Сезанна, дружба Стайн с Пикассо вдохновила свободный синтаксис и открытую сексуальность повести о Меланкте, влияние Матисса ощутимо в «Тихой Лене».Книги Гертруды Стайн — это произведения не только литературы, но и живописи, слова, точно краски, ложатся на холст, все элементы которого равноправны.
Несмотря на название «Кровь на полу в столовой», это не детектив. Гертруда Стайн — шифровальщик и экспериментатор, пишущий о себе и одновременно обо всем на свете. Подоплеку книги невозможно понять, не прочтя предисловие американского издателя, где рассказывается о запутанной биографической основе этого произведения.«Я попыталась сама написать детектив ну не то чтобы прямо так взять и написать, потому что попытка есть пытка, но попыталась написать. Название было хорошее, он назывался кровь на полу в столовой и как раз об этом там, и шла речь, но только трупа там не было и расследование велось в широком смысле слова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может быть хуже, чем быть 39-летней одинокой женщиной? Это быть 39-летней РАЗВЕДЕННОЙ женщиной… Настоящая фанатка постоянного личного роста, рассчитывающая всегда только на себя, Дейзи Доули… разводится! Брак, который был спасением от тоски любовных переживаний, от контактов с надоевшими друзьями-неудачниками, от одиноких субботних ночей, внезапно лопнул. Добро пожаловать, Дейзи, в Мир ожидания и обретения новой любви! Книга Анны Пастернак — блистательное продолжение популярнейших «Дневник Бриджит Джонс» и «Секс в большом городе».
Знакомьтесь, Рик Гутьеррес по прозвищу Кошачий король. У него есть свой канал на youtube, где он выкладывает смешные видео с котиками. В день шестнадцатилетия Рика бросает девушка, и он вдруг понимает, что в реальной жизни он вовсе не король, а самый обыкновенный парень, который не любит покидать свою комнату и обожает сериалы и видеоигры. Рик решает во что бы то ни стало изменить свою жизнь и записывается на уроки сальсы. Где встречает очаровательную пуэрториканку Ану и влюбляется по уши. Рик приглашает ее отправиться на Кубу, чтобы поучиться танцевать сальсу и поучаствовать в конкурсе.
Книга современного итальянского писателя Роберто Котронео (род. в 1961 г.) «Presto con fuoco» вышла в свет в 1995 г. и по праву была признана в Италии бестселлером года. За занимательным сюжетом с почти детективными ситуациями, за интересными и выразительными характеристиками действующих лиц, среди которых Фридерик Шопен, Жорж Санд, Эжен Делакруа, Артур Рубинштейн, Глен Гульд, встает тема непростых взаимоотношений художника с миром и великого одиночества гения.
Июнь 1957 года. В одном из штатов американского Юга молодой чернокожий фермер Такер Калибан неожиданно для всех убивает свою лошадь, посыпает солью свои поля, сжигает дом и с женой и детьми устремляется на север страны. Его поступок становится причиной массового исхода всего чернокожего населения штата. Внезапно из-за одного человека рушится целый миропорядок.«Другой барабанщик», впервые изданный в 1962 году, спустя несколько десятилетий после публикации возвышается, как уникальный триумф сатиры и духа борьбы.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Один из самых знаменитых откровенных романов фривольного XVIII века «Жюстина, или Несчастья добродетели» был опубликован в 1797 г. без указания имени автора — маркиза де Сада, человека, провозгласившего культ наслаждения в преддверии грозных социальных бурь.«Скандальная книга, ибо к ней не очень-то и возможно приблизиться, и никто не в состоянии предать ее гласности. Но и книга, которая к тому же показывает, что нет скандала без уважения и что там, где скандал чрезвычаен, уважение предельно. Кто более уважаем, чем де Сад? Еще и сегодня кто только свято не верит, что достаточно ему подержать в руках проклятое творение это, чтобы сбылось исполненное гордыни высказывание Руссо: „Обречена будет каждая девушка, которая прочтет одну-единственную страницу из этой книги“.
Роман «Шпиль» Уильяма Голдинга является, по мнению многих критиков, кульминацией его творчества как с точки зрения идейного содержания, так и художественного творчества. В этом романе, действие которого происходит в английском городе XIV века, реальность и миф переплетаются еще сильнее, чем в «Повелителе мух». В «Шпиле» Голдинг, лауреат Нобелевской премии, еще при жизни признанный классикой английской литературы, вновь обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла.
Самый верный путь к творческому бессмертию — это писать с точки зрения вечности. Именно с этой позиции пишет свою прозу Чингиз Айтматов, классик русской и киргизской литературы, лауреат престижнейших премий. В 1980 г. публикация романа «И дольше века длится день…» (тогда он вышел под названием «Буранный полустанок») произвела фурор среди читающей публики, а за Чингизом Айтматовым окончательно закрепилось звание «властителя дум». Автор знаменитых произведений, переведенных на десятки мировых языков повестей-притч «Белый пароход», «Прощай, Гульсары!», «Пегий пес, бегущий краем моря», он создал тогда новое произведение, которое сегодня, спустя десятилетия, звучит трагически актуально и которое стало мостом к следующим притчам Ч.
В тихом городке живет славная провинциальная барышня, дочь священника, не очень юная, но необычайно заботливая и преданная дочь, честная, скромная и смешная. И вот однажды... Искушенный читатель догадывается – идиллия будет разрушена. Конечно. Это же Оруэлл.