Автобиография Элис Би Токлас - [42]
Собственно в первый раз после войны старая компания собралась вместе на государственном аукционе где должны были пойти с молотка принадлежавшие Канвайлеру картины, то есть практически вся кубистическая живопись за три предвоенных года. Война осталась в прошлом и те кто начал торговать живописью задолго до Канвайлера сделали все от них зависящее чтобы прикончить кубизм. Официальный оценщик, который сам был известный торговец картинами, открыто говорил что именно этого он и добивается. Он собирался до предела занизить цены и отпугивать публику всеми возможными способами. И художники ничего не могли с этим поделать.
За день или за два до публичного показа картин мы зашли к Бракам и Марсель Брак, жена Брака, сказала нам что они приняли решение. От Пикассо и Хуана Гриса толку не было никакого потому что они испанцы, а распродажу устраивали французские официальные власти. Мари Лорансен с формальной точки зрения была германская подданная, Липшиц русский а в то время русских не очень любили. А вот Брак француз, и заработал в рукопашной croix de guerre[58], и его произвели в офицеры и еще орден Почетного легиона и тяжелое ранение в голову так что он вообще мог делать все что ему взбредет в эту самую голову. К тому же у него был формальный повод затеять ссору с оценщиком. Он послал устроителям аукциона список лиц которые могли быть заинтересованы в покупке его работ, право всякого художника чьи картины выставляются на торги, а каталоги этим людям так и не были разосланы. К моменту нашего прихода Брак уже справился со своими обязанностями. Мы поспели к самому концу потасовки. Публика была вне себя.
Брак подошел к оценщику и заявил что тот пренебрег своими элементарнейшими обязанностями. Оценщик ответил что он поступил так как считал нужным и впредь намерен поступать также и обозвал Брака нормандской свиньей. Брак его ударил. Брак мужчина крупный и оценщик ему в подметки не годился так что Брак старался бить не слишком сильно однако оценщик все равно упал. Приехала полиция и их обоих свезли в участок. Там они рассказали в чем дело. К Браку как к герою войны отнеслись естественно со всем почтением, и когда он стал фамильярно обращаться к оценщику на ты и тот совершенно потерял голову и всякий контроль над собой полицейский чиновник прилюдно устроил оценщику выволочку. Как только все кончилось объявился Матисс и принялся спрашивать что тут такое было и чем все кончилось. Гертруда Стайн ему объяснила. Матисс сказал, и надо было слышать эту фразу в исполнении Матисса, Braque a raison, celui-la a vole la France, et on sait bien ce que c'est voler la France[59].
Тем не менее покупателей эта сцена распугала и все картины за исключением Дерена ушли за бесценок. Бедняга Хуан Грис чьи картины ушли за цену и вовсе смехотворную старался держаться как ни в чем не бывало. В конце концов деньги вышли довольно приличные, сказал он Гертруде Стайн, но вид у него был грустный. К счастью Канвайлеру, который не принимал участия в боевых действиях против Франции, через год разрешили вернуться в страну. Всем остальным он уже был не нужен но Хуану он был нужен отчаянно и преданность и великодушие Канвайлера по отношению к Хуану Грису можно сравнить разве что с преданностью и великодушием самого Хуана когда наконец уже незадолго до смерти он стал-таки знаменитым и на него посыпались весьма заманчивые предложения от других торговцев живописью.
Когда Канвайлер перебрался в Париж и стал защищать коммерческие интересы кубистов для них настала совсем другая жизнь. За настоящее и за будущее можно было не беспокоиться.
Чета Пикассо переехала из старой мастерской на рю Равиньян в квартиру на бульваре Клиши. Фернанда накупила мебели и завела прислугу и прислуга ясное дело готовила суфле. Квартира была замечательная и очень много солнечного света. Но в целом Фернанда была уже не настолько счастлива как в былые дни. Там бывало множество народу и ближе к вечеру даже пили чай. Брак бывал там чуть не каждый день, тогда как раз был самый пик дружбы между Браком и Пикассо, именно тогда они и начали изображать в своих картинах музыкальные инструменты. А еще Пикассо начал делать конструкции. Он составлял из разных предметов натюрморты а потом фотографировал. Позже он начал делать конструкции из бумаги и подарил одну Гертруде Стайн. Кажется из них из всех только эта до сих пор и сохранилась.
Тогда же я впервые услышала о Пуарэ. У него на Сене стояло жилое судно и он устроил там вечеринку и пригласил Фернанду и Пабло. Он подарил Фернанде красивый розовый шарф с золотой бахромой и еще фантази из стекляруса чтобы прикалывать на шляпу, очень необычно по тем временам. А она передарила эту штучку мне и я потом еще много лет носила ее на маленькой соломенной шляпке с острым верхом под кепи. Может и сейчас где лежит.
Еще там был самый младший кубист. Я так и не выяснила как его звали. Его тогда призвали в армию а вообще-то прочили его в дипломаты. Что с ним стало и получился ли из него художник я тоже не знаю. Единственное что мне известно что все его называли самый младший кубист.
Опубликованная в 1909 году и впервые выходящая в русском переводе знаменитая книга Гертруды Стайн ознаменовала начало эпохи смелых экспериментов с литературной формой и языком. Истории трех женщин из Бриджпойнта вдохновлены идеями художников-модернистов. В нелинейном повествовании о Доброй Анне читатель заметит влияние Сезанна, дружба Стайн с Пикассо вдохновила свободный синтаксис и открытую сексуальность повести о Меланкте, влияние Матисса ощутимо в «Тихой Лене».Книги Гертруды Стайн — это произведения не только литературы, но и живописи, слова, точно краски, ложатся на холст, все элементы которого равноправны.
Имя американской писательницы Гертруды Стайн (1874–1946) известно даже тем, кто никогда не читал ее произведений. Это она окрестила молодых людей, вернувшихся с Первой мировой войны, потерянным поколением. Это она сказала, что художнику нужны не критики, а ценители. Задачу своего письма она видела в том, чтобы разрушить поверхностность читательского восприятия, вернуть слову его глубину. Ее манера письма рассчитана как бы на чтение вслух, а не глазами. В ее предложениях почти полностью отсутствует пунктуация.
Несмотря на название «Кровь на полу в столовой», это не детектив. Гертруда Стайн — шифровальщик и экспериментатор, пишущий о себе и одновременно обо всем на свете. Подоплеку книги невозможно понять, не прочтя предисловие американского издателя, где рассказывается о запутанной биографической основе этого произведения.«Я попыталась сама написать детектив ну не то чтобы прямо так взять и написать, потому что попытка есть пытка, но попыталась написать. Название было хорошее, он назывался кровь на полу в столовой и как раз об этом там, и шла речь, но только трупа там не было и расследование велось в широком смысле слова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.
Один из самых знаменитых откровенных романов фривольного XVIII века «Жюстина, или Несчастья добродетели» был опубликован в 1797 г. без указания имени автора — маркиза де Сада, человека, провозгласившего культ наслаждения в преддверии грозных социальных бурь.«Скандальная книга, ибо к ней не очень-то и возможно приблизиться, и никто не в состоянии предать ее гласности. Но и книга, которая к тому же показывает, что нет скандала без уважения и что там, где скандал чрезвычаен, уважение предельно. Кто более уважаем, чем де Сад? Еще и сегодня кто только свято не верит, что достаточно ему подержать в руках проклятое творение это, чтобы сбылось исполненное гордыни высказывание Руссо: „Обречена будет каждая девушка, которая прочтет одну-единственную страницу из этой книги“.
Роман «Шпиль» Уильяма Голдинга является, по мнению многих критиков, кульминацией его творчества как с точки зрения идейного содержания, так и художественного творчества. В этом романе, действие которого происходит в английском городе XIV века, реальность и миф переплетаются еще сильнее, чем в «Повелителе мух». В «Шпиле» Голдинг, лауреат Нобелевской премии, еще при жизни признанный классикой английской литературы, вновь обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла.
Самый верный путь к творческому бессмертию — это писать с точки зрения вечности. Именно с этой позиции пишет свою прозу Чингиз Айтматов, классик русской и киргизской литературы, лауреат престижнейших премий. В 1980 г. публикация романа «И дольше века длится день…» (тогда он вышел под названием «Буранный полустанок») произвела фурор среди читающей публики, а за Чингизом Айтматовым окончательно закрепилось звание «властителя дум». Автор знаменитых произведений, переведенных на десятки мировых языков повестей-притч «Белый пароход», «Прощай, Гульсары!», «Пегий пес, бегущий краем моря», он создал тогда новое произведение, которое сегодня, спустя десятилетия, звучит трагически актуально и которое стало мостом к следующим притчам Ч.
В тихом городке живет славная провинциальная барышня, дочь священника, не очень юная, но необычайно заботливая и преданная дочь, честная, скромная и смешная. И вот однажды... Искушенный читатель догадывается – идиллия будет разрушена. Конечно. Это же Оруэлл.