Авиация и космонавтика 2016 11 - [11]
Котельников резко выступал против освоения производства «Ирвина», считая конструкцию своего РК-3 более прогрессивной. Особенно ему не нравилось применение вытяжного парашюта, которое в его глазах выглядело небезопасным. В статье, опубликованной в 1936 г., Котельников в духе времени даже писал, что американский парашют выбрали «уже выявленные вредители». Но его позицию наверху проигнорировали.
Вернувшись из США, Савицкий организовал в Арсентьевском переулке в Москве небольшую мастерскую, где поначалу работали всего восемь человек. Поскольку документация из США еще не прибыла, там начали с изготовления еще нескольких образцов НИИ-1. Некоторые источники указывают, что в 1930 г. их приготовили три. Позже там собирали первые «Ирвины», первая партия состояла из трех штук.
Места для укладки парашютов в самолетах появились не сразу. По-видимому, впервые их запланировали при покупке в Италии летающих лодок Дорнье «Валь» в 1928 г. В технические условия на них вписаны чашки под парашюты в сиденьях летчиков, временно заменяемые кожаными подушками. На отечественных машинах подобные требования ввели в 1930 г. На самолеты, построенные ранее, они не распространялись.
Но мало было иметь сами парашюты, требовалось еще научить людей ими пользоваться. Минов сколотил небольшую группу энтузиастов и начал «гастроли» по воинским частям.
В июле 1930 г. они приступили к работе в 11-й авиабригаде в Воронеже. Она переходила на новые бомбардировщики ТБ-1 и для учебных целей бригаде выделили три старых французских двухмоторных биплана «Голиаф». Служивший там тогда Л.В. Кондратьев потом писал: «Фарман-Голиаф» был очень удобен для парашютных прыжков. Скорость он имел небольшую, а дверь с правой стороны фюзеляжа давала возможность удобно покидать самолет». Первоначально прыжки совершали только добровольцы, причем не только из числа летного состава; в их число входили механики, мотористы, шоферы. Всего обучили 59 человек. Среди них был летчик Я.Д. Мошковский, который вскоре стал начальником Парашютного отдела НИИ ВВС.
Глеб Евгеньевич Котельников (фото 30-х годов)
Летнаб с парашютом ПН-1: слева — в положении на животе, справа — на боку
9 февраля 1931 г. начальник ВВС РККА Я.И. Алкснис запретил учебные прыжки на боевых парашютах. Новички стали пользоваться учебными «Ирвинами». Последние имели два купола в двух отдельных ранцах: основной, побольше, размещался на спине, запасной, поменьше, вешался на живот. Интересно, что сброс основного купола при его смятии или перехлесте стропами американцами не предусматривался. Парашютист должен был резать стропы, а потом выпускать запасной.
Так, в апреле 1931 г. Минов и Мошковский прибыли в Евпаторию для обучения личного состава 29-й эскадрильи с тремя тренировочными «Ирвинами». Летчики прыгали с самолетов Р-1 и Фоккер С.IV. 23 апреля погиб командир отряда Журавлев. В свободном падении он перевернулся и вытяжной парашютик зацепился за голову, а потом оторвался. Купол раскрылся не полностью и не симметрично. Журавлев попытался открыть запасной парашют, но это имело место уже в 10 — 12 м над землей. Летчик умер от сотрясения мозга. Через два дня Мошковский демонстративно прыгнул с парашютом покойного Журавлева и благополучно приземлился.
В июне в Москве проходила обучение группа, состоявшая только из командиров — девять человек. 12 июня их подняли в небо на трехмоторном АНТ-9. Прыгнули только семеро, двое подошли к дверям и вернулись.
Всего за 1931 г. под руководством Минова обучили 160 парашютистов, но только 97 из них относились к летному составу. Еще 71 человек прошел подготовку у П.И. Гроховского, но там учили только будущих десантников. При этом в ВВС числились 2600 летчиков и 1300 летнабов. Далее в разных местах организовали сборы, на которых готовили инструкторов; они подчинялись Парашютно-десантной службе ВВС. Следует отметить, что в этот период началось формирование первых воздушно-десантных частей, которые тогда тоже входили в структуру ВВС.
Купленных в Америке парашютов на все это, конечно, не хватило бы. По постановлению Совнаркома от 15 июня 1931 г. предусматривалось за 1932 г. выпустить уже 10 000 условных парашютов, доведя темп производства к концу года до 2000 парашютов в месяц. «Условных» потому, что трудоемкость у разных типов отличалась. Парашюты для летчика и летнаба брали за единицу, маленькие грузовые — за половину, а для больших для сброса боевой техники коэффициент поднимался до пяти. В 1933 г. выпуск требовалось увеличить в два раза, в 1934 г. — в три. На условия лицензионного соглашения при этом откровенно наплевали.
Сделать столько в маленькой мастерской было невозможно. Савицкому передали ситценабивную фабрику в Тушино, которая стала именоваться фабрикой N91 Мостекстильшвейсоюза.
Первым освоенным в производстве «Ирвином» стал пилотский, который у нас именовался ПЛ-1. По конструкции он соответствовал оригиналу, но был чуть больше и тяжелее. Диаметр купола равнялся 7,4 м, площадь — 43 м>2; весил ПЛ-1 10,5 кг. Почти одновременно приступили к выпуску ПН-1 для наблюдателей. Он имел такой же купол, но ранец подвешивался горизонтально на груди или на боку.
