Авиация и космонавтика 2013 12 - [20]

Делался вывод, что «РБСК-82 — более эффективен по танкам, чем штатный РС-82». Рассеивание кумулятивного снаряда не отличается от такового для РС-82. Взрыватели АМ-А и М-50 работают безотказно. Основным недостатком является малая вероятность попадания в танк.

Вид места сорванной бортовой брони танка Т-III при попадании в нее РБСК-82

Попадание РБСК-82 в лафет пулемета танка «Прага 38-1» (38t)

Попадание РБСК-82 в башню танка «Прага 38-1»

Попадание РБСК-82 в лобовую броню танка «Артштурм» (Штурмгешуц III)

В заключении отчета по испытаниям начальник стрелково-пушечного отделения полигона инженер-майор Филиппов и ведущий инженер старший техник-лейтенант Губин зафиксировали: «1) Представленные на испытания ракетные снаряды РБСК-82, представляющие собой новый метод бронепробиваемости за счет кумулятивного эффекта, показали удовлетворительные результаты при прямом попадании в танк с наземной установки. 2) Считать целесообразным изготовить опытную партию в 100 шт. и проверить эффективность по цели».

Как следует из документов, в массовое серийное производство такой боеприпас не пошел, надо полагать, по причине отсутствия явного преимущества в боевой эффективности по сравнению с противотанковой авиационной бомбой ПТАБ-1,5–2,5 конструкции ЦКБ-22.

Действительно, поскольку кассеты мелких бомб Ил-2 вмещали до 280 ПТАБ- 2,5–1,5, то обеспечивалась довольно высокая вероятность прямого попадания в танки, даже в рассредоточенных боевых порядках.

Так, при сбрасывании ПТАБ с высоты 200 м с горизонтального полета при скорости полета 340–360 км/ч одна бомба попадала в площадь, равную в среднем 15 м2, при этом, в зависимости от бомбовой загрузки, общая область разрывов занимала полосу 15х(260–280) м, что обеспечивало довольно высокую вероятность поражения находящегося в этой полосе танка. Дело в том, что площадь, занимаемая одним танком, составляла величину порядка 20–22 м2, а попадание хотя бы одной бомбы в танк было вполне достаточным для вывода его из строя.

Использованы документы и материалы ЦАМО РФ. Все фотографии и схемы публикуются впервые.

Материал подготовил Олег Растренин

Самолеты Дмитрия Григоровича Самолет штурмовик ТШ

Михаил МАСЛОВ

Опытный штурмовик ТШ-2 во время испытаний на лыжном шасси

Бомбардировщик ТБ-5 стал не единственным самолетом, который после успеха ВТ-11 решили спроектировать в ЦКБ ОГПУ. Весной 1930 г. взамен Авиатреста организовали Всесоюзное авиационное объединение (ВАО), которое более централизованно и жестко починялось государственным органам власти. В этот период продолжалось расширение ЦКБ, и, одновременно, появление заданий на целое семейство новых боевых самолетов. Значились среди них и самолеты-штурмовики. Известно о нескольких таких аппаратах, построенных в период 1930–1932 гг. в количестве около десяти экземпляров: ЛШ (легкий штурмовик), ШОН (штурмовик особого назначения), тяжелые штурмовики ТШ-1 и ТШ-2. Упоминание их общим списком вызвано тем обстоятельством, что авторство на них до сих пор просматривается как-то расплывчато. Судя по всему, в отношении самолетов ТШ, так же как и в отношении ВТ-11, главного конструктора пытались не называть. В ОГПУ было не принято устанавливать истинных авторов.

Между тем, шила в мешке не утаишь. В частности, в 1937 г. при подготовке материалов по самолетам различных конструкторов, в специальной справке Глававиапрома авторство на самолет ШОН одновременно приписывалось Григоровичу и Поликарпову. И этому есть вполне логичное объяснение.

Организация работ в ЦКБ базировалась на убеждении, что повышение скорости и качества проектирования будет достигнуто за счет специализации инженеров и концентрации их усилий на приоритетных заданиях. Работа по созданию нового летательного аппарата начиналась небольшой группой проектировщиков в отделе предварительных проектов под руководством старшего инженера-конструктора. В случае со штурмовиками этой деятельностью руководил Н.Н. Поликарпов, который создавал их на основе предыдущих конструкций, в данном случае Р-5. Сам Николай Николаевич в этот период, как всякий арестованный специалист, не мог претендовать на какую-либо исключительность. Поэтому подготовленный им (как рядовым исполнителем) проект поступал в расчетный отдел, в котором затем просчитывали аэродинамику, прочность, веса и центровку. После проведения всех согласований и утверждения проекта конструктивная проработка самолета и уточнение всех его параметров велись в основном конструкторском отделе. Главных конструкторов (или конструктора) не было, общее руководство вели чины из ОГПУ, которые при решении производственных вопросов привлекали консультантов. Дмитрий Павлович Григорович значился таким консультантом до середины 1930 г. В ряде документов второй половины 1930 г. он значится помощником начальника ЦКБ завода № 39 (заместителем начальника ЦКБ тогда называется И.И. Артамонов), поэтому именно он 14 сентября 1930 г. утвердил эскизный проект легкого штурмовика ЛШ, ставшего первым в серии этих бронированных машин ЦКБ.

Позднее, как оказалось, в наследие Григоровича определили не только штурмовики, но также И-5 и двухместный истребитель ДИ-3 с двигателем М-17.