Вот таким был самолет, подлежащий освоению.
Это "освоение" Игорю Александровичу Саутину запомнилось и оплатилось здоровьем сполна. Не менее остро оно запомнилось Майе. Сейчас об этих событиях она уже не расскажет… А он, оказываясь не раз избранником судьбы, героем себя, отнюдь не считает. Прошло уже много лет, но до сих пор он помнит горький запах жженой резины и тошнотворного креозола тлеющих шпал. Сгорел на взлете вместе с экипажем во время обычного перелета с авиабазы Барановичи в Озерное, перехлестнув стальные рельсы участка железнодорожного пути Москва- Брест, его друг Георгий Малышев. Не рядовой пилот, а подполковник, налетавший в небе тысячи часов. Причина аварии была нелепой, усугубляя боль случившегося… По сообщению о пожаре, ошибочно поступившем от оператора РПД (радиопротиводействия), Жора прекратил взлет, выключив двигатели, предполагая остановиться на ВПП (взлетно-посадочная полоса). Это привело к падению давления в гидросистеме до нуля и последовавшей за этим неуправляемости самолета. Он так и не сумел остановиться… Самолет понесло на грунт. Взрыв заправленного под завязку бомбардировщика и последовавший за этим пожар уничтожили все то, что еще минуту назад являлось живым организмом из трех человеческих душ… Сарафанное радио разнесло эхо события по окрестностям гарнизона в считанные мгновенья. Долетело оно и до Майи. Кто-то что-то, при этом перепутал, как часто бывает. Прозвучала фамилия Саутин… Майя Юрьевна, стоявшая у стенки в момент разговора, так по ней и сползла вниз, потеряв равновесие.
Какими бы привычными не становились факты летных происшествий в городке, как бы не "закалились" за многие годы женские души, все они касались "чужих" мужей! А каково жить под дамокловым мечом, нависшим над "твоим" (а значит и над тобой), ждать ежедневной беды! Это было тяжелейшим из испытаний. Человек, лишенный надежды жить завтрашним днем, обречен на тоску. Его планы подчинены не ему, а обстоятельствам. Подсознательно он подвержен воздействию свершения худшего и не защищен от глубочайших депрессий и нервных заболеваний.
Они были молоды, спешили и готовились жить дальше… Не завидуйте кажущемуся благополучию летчиков и их жен, даже самым успешным из них. За все им приходилось расплачиваться, как и подводникам, по завышенным ценам. Жизнями и своим здоровьем.
Потом, когда все прояснилось, "праздник" в их доме, несмотря на "возрождение мужа", все равно, не наступил: слишком глубокой оказалась рана, слишком тяжелыми ее последствия. Собрав наскоро куски не догоревшей стали и стекла, под женский вой и салют из карабинов, в украшенном траурными флагами и ветвями удушающей еловой хвои, оставшиеся жить, простились с погибшими. Фотографии в черных рамках сняли на третий день со стены и подшили в Дело.
Инспекционные полеты проверки летных навыков пилотов требовали от инспектора Саутина особого внимания и предусмотрительности при подготовке к ним. В одном из них в воздухе неожиданно (так и бывает чаще всего) остановился один из двигателей! Внутренний голос (или накопленная к тому времени интуиция) подсказывали ему не предпринимать запуска. Он "гонял" самолет по кругу, вырабатывая запас топлива до посадочного веса в надежде садиться на одном двигателе и… успешно его посадил. Техническая комиссия, изучив обстоятельства ЧП, установила причину – разрушение лопаток газовой турбины… Повторный запуск мог бы закончиться взрывом в полете. После таких взрывов от членов экипажа не всегда оставалась даже обугленная плоть…
За годы службы на Ту-22, у полковника Саутина не раз в полете случались отказы авиационной техники с предпосылками к аварийным ситуациям. Посадка с переставшим подчиняться воле летчика шасси потребовала приложения очень больших усилий на штурвале и педалях чтобы удержать многотонный ракетоносец на полосе. Судьба оберегала его, словно, благодаря за что-то. А вот по отношению к Майе, она не была такой щедрой…
Душевные перегрузки обладают способностью ударять в наши спины в самый неблагоприятный момент. Как это ни покажется странным, жены летчиков, (их судьбы заслуживают изучения и отдельного повествования) сумевших найти для себя хоть какую-то работу в части или ее окрестностях, живут дольше и меньше подвержены типичным заболеваниям. Те же из них, кто вынужден сосредотачиваться лишь на детях и домашних делах, в большей мере подвержен воздействию. Некоторые из них, принимая на себя ежедневную дозу стрессов, связанных с профессией мужа, накапливали с годами депрессию такой разрушительной силы, которую и с помощью средств реабилитационных разгрузок не преодолеть. Побеждали лишь самые стойкие. Майя воспитывала детей, ждала со службы мужа, за жизнь которого опасалась всегда. Не являясь исключением, она мало чем отличалась от многих десятков и сотен таких же, как она женщин. Где-то оступилась, где-то попала под сквозняк, где-то чрезмерно поволновалась. Все вместе взятое соединилось в целое. Майи не стало… Без нее опустел его мир и их дом. Если бы не дочь с внуком, то сегодня пенсионеру Саутину пришлось бы совсем худо, потому, что их, ставший единственным на всю дальнейшую жизнь выбор, оказался действительно "единственным".
