Авиация и космонавтика 2004 07 - [9]
Случались "выбивания" АЗС, отключавшие оборудование, отказывала связь и системы. Некоторые из случаев, при всей серьезности положения, граничили с курьезом. В 24-й авиадивизии 18 апреля 1988 года МиГ-27 пришел на аэродром, не только "оглохнув", но и оставшись без ПрНК – пушечная очередь разом "вырубила" все радиооборудование и гироскопы. В ГСВГ 2 сентября 1989 года залп пушки МиГ-27 привел к полной потере радиосвязи – у радиостанции отлетели контакты и потрескались печатные платы. В 23-й ВА в январе 1989 года пушечные стрельбы привели сразу к двум происшествиям: в 58-м апиб разлетевшийся предохранитель вызвал почти полное обесточивание "борта" -с отказом управления стабилизатором, закрылками, шасси и МРК, а неделей раньше в соседнем 266-м апиб МиГ-27К вернулся из полета без крышки фонаря, сорванной при стрельбе (сами раскрылись аварийные замки, отпустив фонарь в "свободный полет").
Даже на этом фоне уникальным выглядел случай, произошедший в 24-й дивизии 29 марта 1989 года: на выходе из пикирования после стрельбы на ноги летчику свалилась панель приборной доски, крепление которой перебило отдачей. Придерживая рукой висящую на жгутах панель, летчик долетел до аэродрома. Не раз бывало, что от ударов очереди лопался и рассыпался отражатель прицела. Посадочные фары раскалывались настолько часто, что перед вылетом на стрельбу их снимали и заменяли заглушками. Введение защитных щитков- дефлекторов не спасло полностью положение, что потребовало внести уточнения в Инструкцию летчику: после ночной стрельбы посадка разрешалась только на освещенную прожекторами ВПП.
Продолжительная очередь была рискованной по перегреву орудия, что грозило взрывом капсюлей и патронов, а то и разрывом снарядов. Каждый такой случай рассматривался как чрезвычайный и брался на контроль как ОКБ, так и тульским ЦКБ. В 16-й ВА такое происшествие 22 января 1990 года привело к потере МиГ-27К: разрыв снаряда в стволе ГШ-6-30А разнес пушку, осколками повредило топливный бак, электрожгуты и гидросистему, а взрыв кислородного баллона мгновенно "раздул" пожар. Недотянув до аэродрома, летчик катапультировался из горящего и теряющего управление самолета. Подобный случай произошел тремя месяцами спустя на полигоне в Лунинце с МиГ-27К из 39-й дивизии. Несколько снарядов разорвались под носом, но самолет с пробоинами, сорванными люками, разбитым остеклением "Кайры" и забоинами на лопатках компрессора дотянул до аэродрома.
"Самострелы" случались даже на земле, обычно по оплошности техников. Защитной мерой служила блокировка "земля-воздух", концевой выключатель которой при обжатом шасси размыкал цепь управления огнем и не допускал стрельбы при рулении и на стоянке. При подготовке блокировку иногда отключали или забывали о ней, вывешивая самолет на подъемниках, когда амортизаторы разжимались и пушка была "готова к бою". Достаточно было недосмотреть при совпадении этих случаев с проверками управления огнем, чтобы стрельба открывалась прямо на стоянке. В чорт- ковском 236-м апиб в 1983 году очередью снесло переднюю стойку шасси, аналогичный случай имел место в 88-м апиб в Сууркюле. В Липецке 2 сентября 1986 года в пушке МиГ-27Д после полета оставался всего один патрон – он и выстрелил, попав в стойку и вызвав пожар выбитого под давлением АМГ-10. В ГСВГ 4 сентября 1988 года во время предварительной подготовки, когда МиГ-27М был окружен людьми, произошел залп из 28 снарядов.
Взлет парой МиГ-27К. Для быстрого снаряжения самолеты несут только по одному УБ-32А-72
Подвеска С-24 на МиГ-27 722-го апиб
Такими же были последствия халатности при работе с блоками – если срыв бомбы с замка практически всегда обходился без последствий благодаря надежности взрывателя, то ракеты летели по аэродрому куда попало. В 88-м полку 4 июня 1986 года на самолет вешали первый боекомплект из блоков Б-8М. На одном МиГ-27Д при этом не перестыковали электро- разьемы после предыдущего варианта. Не обративший внимание летчик перед взлетом включил АЗС и ракета С-8М из подфюзеляжного блока попала в стоящий впереди самолет, который полностью сгорел на стоянке. В 129-м апиб в августе 1988 года стрельба ракетами С-5МО произошла из блоков стоящего в укрытии МиГ- 27М; на этот раз, к счастью, ракеты ушли в "поле".
Учебная стрельба НАР типа С-5 и С-8 велась обычно с небольшим расходом ракет. Блоки снаряжались 2-4 НАР, которые, подобно бомбам, можно было пускать разом или половиной комплекта. Наибольшим уважением пользовались тяжелые НАР С-24, которые можно было применять со вдвое больших дистанций, чем обычные "карандаши". По поражающему действию БЧ ракеты весом 123 кг не уступала бомбе среднего калибра, обладая при этом хорошей точностью – с дистанции 2500 м опытный летчик укладывал ракеты в десятиметровый круг. Пуск мог выполняться в ручном или автоматическом режиме прицеливания.
Упражнения включали отработку смешанного применения оружия: система позволяла в одном заходе отработать по цели пушкой или НАР, а затем в расчетный момент по сигналу ПрНК "в автомате" сходили бомбы. Экономя время и ресурс, задания уплотняли, подвешивая на самолет одновременно блоки и бомбы, и летчик в одном вылете делал несколько заходов для атаки, поочередно отрабатывая бомбометание, пуск ракет и стрельбу.
