Авиация и космонавтика 1995 09 - [23]
В начале мая стало тревожно: с Бзуры все явственнее доносились звуки канонады. Немцы наступали.
Корабли вылетали даже по два раза в день, но остановить наступление не было сил. Передовые укрепления Новогеоргиевска уже вели бои. В это время вылетел поручик Алехнович для разведки обстановки перед крепостью. Вдруг штабс-капитан Журавченко, ведущий разведку, увидел, что немецкая артиллерия огнем отсекает одну нашу полевую батарею, которая не в силах была даже отбиваться. Он доложил о бедственном положении батареи Алехновичу, который решил попытаться спасти ее. Бомб было много и, развернувшись на боевой курс, Журавченко сбросил первую партию бомб на немецкие батареи. Сейчас же Алехнович развернулся и пошел на второй заход. Бомбы рвались среди немецкой артиллерии. Там началась паника, и огонь по нашей батарее прекратился, а Алехнович зашел в третий раз, и снова дымом застлало артиллерийскую позицию немцев. В это время наши артиллеристы подтянули передки и благополучно отошли под прикрытие фортов. Батарея была спасена.
Интересна некоторая подробность о последних днях Новогеоргиевской крепости. В ней находилась воздухоплавательная рота с аэростатами наблюдения. В этой роте служил в качестве пилота прапорщик Юрьев Б. Н. (будущий профессор). Накануне сдачи крепости, когда надобность в аэростатах отпала, он собрал знамена частей гарнизона и на рассвете, пользуясь попутным ветром, на привязном аэростате из крепости пролетев верст 100 с лишним, он благополучно приземлился, и этим спас знамена. Прапорщик Юрьев часто бывал в Яблонне, приезжая к Сикорскому, интересуясь «Муромцами» и их работой.
Необходимо вспомнить случай, омрачивший весь личный состав Эскадры своей бестактностью и несправедливостью. Трудно сказать, по какой причине, но в бытность Эскадры в Лиде (июнь) из Ставки Верховного Главнокомандующего прислали офицера Генерального штаба подполковника Витковского на должность старшего офицера Эскадры, т. е. на место подполковника Горшкова, который был столько времени исполняющим эту должность.
Наш эскадренный герой, дважды спасший Эскадру от ликвидации, прекрасный боевой летчик и хороший товарищ, конечно, был кровно обижен такой несправедливостью, и решил уйти из Эскадры. Генерал Шидловский прекрасно учитывал, что уход Горшкова вызовет большое недовольство среди командиров Кораблей и отразится на боевой работе. Генералу стоило больших трудов уговорить Горшкова остаться. Горшков согласился, но при условии назначения его командиром 1-го боевого отряда, и уехал во Влодаву.
Летный состав недоброжелательно встретил нового старшего офицера, хотя его вины никакой не было, но не зная психологии летного состава того времени, он повел дело, игнорируя сложившиеся обычаи. Можно иллюстрировать это следующим примером. Панкратьев, получив новый корабль с новыми моторами (Русско-Балтийского завода — РБЗ-б) облетывал его. Однажды, это было на аэродроме в Лиде, Корабль был готов к полету, когда подошел Витковский. «Я лечу с вами», — заявил он Панкратьеву. Тот ответил: «Пожалуйста, но у нас аэродромный полет». Моторы заработали, и Корабль взлетел. Набрав высоту 3S00 м, они попали в облака и потеряли аэродром. Снизившись под облако, они не могли найти его. Поручик Павлов, ведущий ориентировку, потерял аэродром и доложил командиру, что ориентировка потеряна. Панкратьев сделал большой круг, но аэродрома не нашли, и он решил сесть и восстановить ориентировку. Выбрав подходящую площадку, он посадил корабль, а Павлов побежал в соседний фольварк узнать, где они находятся. Сначала его приняли за немца, и ему с трудом удалось выяснить у хозяина, где находится Лида. Оказалось, что до Лиды всего 30 верст. Панкратьев взлетел, и минут через 20 увидели свой ангар.
После посадки Витковский обратился к Панкратьеву и сказал: «Капитан, делаю Вам выговор за халатное отношение к полету. У Вас в Корабле не было даже карты».
Вообще, в истории Эскадры такой выговор был впервые. Панкратьев выслушал Витковского безмолвно и только приложил руку к козырьку. К вечеру вся Эскадра знала об этом выговоре.
После нескольких подобных случаев среди летного состава установилось мнение, что Витковский приносит несчастье.
Нужно прямо сказать, что несчастье он принес только один раз, о чем подробно буцет описано дальше. Конечно, эти случаи можно отнести скорее к суевериям, к которым летчики того времени не были безразличны. В данном случае большую роль играло излишнее высокомерие подполковника.
Эвакуация из Лиды в Псков
Мотор РБЗ-6 на испытательном стенде. Сарапул.
После отлета кораблей из Лиды штаб эскадры деятельно приступил к эвакуации. С большим трудом получен вагон, в котором разместились начальник эскадры, вся документация строевой и хозяйственной частей с финансовым отделом, и вагон был отправлен в Псков. В Лиде остался заместитель начальника генерал-майор Войнилович, который, имея распоряжение ставки, с величайшим трудом сформировал три эшелона. В одном из них были запасные части к самолетам и разобранные учебные самолеты. Во втором эшелоне размещены мастерские, запасные моторы и цистерны с бензином и керосином. Третий эшелон был самым опасным — оружие и боеприпасы эскадры. Погрузка происходила днем и ночью, и только на третий день удалось отправить первый эшелон. Однако самым сложным оказалось отправить третий эшелон, так как железнодорожники долго не соглашались с тем, что в состав с боеприпасами включили вагон для личного состава — строевой роты, аэродромной команды и сводного взвода мотористов. До прибытия первого эшелона корабли находились под открытым небом.
