Август - [122]

Наконец, Август возродил две коллегии луперков и две коллегии салиев. Возникновение первых относили к доисторическим временам и связывали с именем Ромула. Каждый год 15 февраля жрецы коллегии, из всей одежды оставив только набедренную повязку, обегали вокруг города, заклиная несчастья покинуть Рим вместе с уходящим годом и призывая на его земли плодородие в году наступающем. Между тем в древности празднества луперков включали в себя и обряд обновления царской власти, вот почему в 44 году Антоний, входивший в эту коллегию, воспользовался праздником как поводом, чтобы предложить Цезарю царскую корону. Август совсем не стремился увековечить это событие, однако коллегии луперков распускать не стал, ограничившись тем, что членство в них сделал достоянием преимущественно молодежи всаднического сословия, возложив на нее задачу ежегодного обновления утомленных сил природы и власти. Через коллегии луперков и римская молодежь получила право участвовать в формировании официальной идеологии режима.

Август принадлежал к сословию патрициев и воплощал собой идею превосходства мужской зрелости над юношескими порывами. Однако членом коллегий луперков и салиев он не стал совсем по другой причине. Так, салии, считавшие своим основателем царя Нуму, набирались из патрициев, однако участие в этой коллегии исключало возможность занимать какую бы то ни было военную или политическую должность[279]. Но даже не являясь жрецом коллегии, Август добился включения своего имени в перечень божеств, которых салии упоминали в своих молитвах. Этот перечень выглядел весьма солидно, но салии, служившие богу Марсу, совершали свои обряды, повторявшие древний ритуал открытия и закрытия «военного сезона», только дважды в год — в марте и в октябре[280].

В целом мы видим, что Август не пренебрег ни одной из сторон старинной религиозной традиции и сосредоточил в своих руках весьма значительную долю священных обязанностей. Помимо прочих преимуществ это давало ему возможность стать на одну доску с древними царями Рима и Альбы — в качестве авгура и арвальского брата с Ромулом, в качестве титиева собрата — с Титом Татием, в качестве жреца коллегии пятнадцати — с самим Тарквинием. Очень долго ему не хватало сана и должности верховного понтифика, но отнимать их насильно у Лепида он не хотел. Лепид же, лишенный всякой власти и изгнанный из Рима, все еще оставался жив, заставляя Августа мучиться нетерпением.

Коллегию из пяти жрецов, как считалось, впервые создал Нума, нуждавшийся в помощниках. Постепенно число помощников росло, и к последнему периоду существования республики достигло 15 человек. Юлий Цезарь увеличил коллегию понтификов, как и коллегию авгуров, до 16 жрецов.

С падением монархии большая часть религиозных полномочий, прежде принадлежавших царю, оказалась сосредоточена в руках великого понтифика. Древность происхождения этого института подтверждается уже перечнем обязанностей и ограничений, накладываемых на его главу. Так, великий понтифик не имел права покидать Италию, а жить должен был в доме, расположенном по соседству с храмом Весты на Форуме, являвшимся собственностью государства. Он никогда не клялся жизнью своих детей, но только богами. Фламины и весталки подчинялись ему как отцу, он же назначал и смещал тех и других. Таким образом, он воплощал одновременно и наследника царей, и представителя богов и надзирал за отправлениями культа в государственном масштабе, как отец семейства надзирал за отправлением домашнего культа. В каком-то смысле государство и являлось его домом[281].

Великий понтифик советовался с членами своей коллегии, но окончательные решения принимал единолично. Между тем понтифики вмешивались во многие стороны жизни общества, отнюдь не ограничиваясь религиозной сферой. Они следили за соблюдением обрядов и еще в классическую эпоху сохраняли за собой право корректировать религиозный календарь, что изначально, в момент создания коллегии, считалось всецело их прерогативой. После реформы Цезаря, лишившей их функции установления промежуточных дней, за ними осталась власть назначать дату нефиксированных праздников. Точно так же, даже перестав олицетворять собой высшую судебную инстанцию, они по-прежнему пользовались влиянием в решении семейных споров, и даже Август в молодости, задумав жениться на Ливии, не мог обойтись без их поддержки.

Одним словом, великий понтифик обладал значительным моральным авторитетом и, служа своего рода посредником между людьми и богами, воплощал самый дух римской религии. Не случайно Август, участвуя в жертвоприношениях и других обрядах, требовавших его присутствия, появлялся на них в облачении великого понтифика, прикрыв голову полой тоги.

Добившись вожделенного звания, он поспешил извлечь из него максимум пользы для укрепления своего, как мы сказали бы сегодня, имиджа. Не желая переселяться в дом на Священной дороге, он воздвиг небольшое святилище Весты, соседство с которой предписывалось правилами, на принадлежавшем ему земельном участке на Палатине и отдал его в общее пользование. Так самое древнее римское божество, чей огонь символизировал жизнь города, в чьем храме нашли приют Пенаты — хранители домашнего очага, совершило переезд на Палатинский холм, чтобы устроиться по соседству с Ромулом, Аполлоном и самим принцепсом.