Авель и Мегаполис - [16]

— Это моё поздравление вам с Шамилем. С Рождеством. Советую открыть не раньше девяти вечера. Впрочем, что это я говорю? Я запрещаю вам открывать его раньше девяти вечера. Могу я на вас положиться?

— Вполне. Какая разница, когда читать открытки? Часом раньше, часом позже…

— Вот и отлично. Со старухой обращайтесь как можно галантнее. У Шамиля бы это лучше получилось, но его, к сожалению, трудно поймать… Короче, поезжайте к Ванде Казимировне, развлеките её, почините в доме всё, что только сможете. Сказки придумывайте подлиннее да поинтереснее… Заодно посмотрите, чтобы к ней в доверие не втерлись мошенники. На вас ложится двойная задача. Задача охранника и отвлекающего.

— Вы сказали, что она богатая, но… беспомощная?

— Да, она действительно беспомощна. По-настоящему беспомощных людей, как я уже сказал, не так уж много…

*****

На бумажке рукой останкинского гуру было выведено «Ванда Казимировна». Там же стоял адрес и номер телефона.

Подойдя к зачуханной хрущёбе, Аркадий в нерешительности остановился.

— Хм! Богатая старуха! Хоромы почти как мои…

Постояв-подумав, он вошёл в подъезд и стал неспешно подниматься по лестнице.

На втором этаже он увидел металлическую дверь с номером, указанным на бумажке.

Позвонив, услышал странное хихиканье. Кто-то громко высморкался…

Наконец, дверь отворилась, и Аркадий очутился лицом к лицу с чрезвычайно живописной старушенцией. Она была вся в кружевных оборочках, а в руке держала Библию. Её внешность излучала благостность, большие глаза светились, но уже не так ярко, как в молодости. Вылитая Беата Тышкевич!

На том лице лежала печать потусторонности, однако суицидом не пахло. Ни грамма загнанности, разочарованности, обиды на весь мир…

— Ванда Казимировна?

— Прошэ, — сказала старушка по-польски.

Дальше она говорила по-русски, но с очень большим акцентом.

— Вас ко мне прислал СтанИслав?

— М-да… Станислав… Авелевич…

— Ах, да, Иванович! Проходите…

Аркадий очутился в маленькой прихожей.

— Ну, зачем же он так беспокоится? По пять раз в день уборщицы, санитарки, монашки приходят… Я уже замучилась… Нельзя всё время быть таким… заботливым!

Зачем столько внимания к моей бедной персоне?

— Хм! Он почему-то считает, что вы оч-чень богатая!

Старушка снова жеманно захихикала и повела его в гостиную.

Аркадий поспешил заверить, что он никакой не уборщик, и, уж тем более, не монах.

— Не волнуйтесь, я вам тут много пыли поднимать не буду. Уколы не по моей части, а молиться я и вовсе не умею…

— Вот как? — изумилась кружевная бабушка. — Что же вы тут собираетесь делать?

Так вы… от Станислава или нет?!

— От него, от него, не бойтесь… От лысого и очень умного… Ссс… Станислава… Ппп…

Петровича…

— Ах, да, от Теодоровича!..

К счастью, она была туга на ухо, а с памятью вообще монтана.

— Я и забыла! Кажется, у него именно такое отчество! Он всегда всех по отчеству называет и к себе тоже требует уважения! Такой галантный молодой человек! Такой воспитанный!

Аркадию стало смешно. Когда это Давилов называл кого-нибудь по отчеству?

— И что же он вам поручил?

— Он сказал, что я должен вам что-то починить… типа столы-стулья…

— Ах, хитрец, все помнит. Я могу забыть, а он помнит! Что ж, проходите в спальню…

Посмотрите, это — главный прэдмет моей жизни… Надо его чинить или нет?

Старуха жестом указала на соседнюю комнату. Аркадий вошел туда и увидел… гроб!

— Не пугайтесь, просто мне уже пора! Какой… сенс чинить столы, стулья и другие вещи, если уже завтра… ЗАВТРА!.. они мне не понадобятся…

Таки Давилов был прав. Старуха самоубийца!

Аркадий ласково, даже искательно, заглянул ей в глаза, потом взял под локоток, подвёл к креслу, стал усаживать… И, надо сказать, очень вовремя это сделал.

Старуха выпучила глаза, стала задыхаться, схватилась за сердце и… обмякла!

Аркадий набрал номер Давилова.

— Не волнуйтесь, ничего страшного не произойдёт… — услышал он в трубке.

На том конце играла музыка. Слышались вакхические возгласы и завывания…

Веселились очередные гости.

Аркадий опешил. Ну и ну! Человек умирает, а он злорадствует и цинично заявляет, что ничего страшного не произойдёт… Он был готов к любым странностям со стороны бывшего шефа, но чтобы тот оказался таким идиотом!

— Так вам всё равно, что с ней будет?

— Если что, вызывайте «скорую», а сами уходите…

— Может быть, всё-таки, приедете и хоть чуть-чуть поможете?!

— Не могу… Я сам почти готов… Жду вас вечерочком у себя… Заходите вечерком, не стесняйтесь…

Давилов еле ворочал языком. Потом в трубке раздались короткие гудки… Надо же! «Готов!»

Нализался, сволочь… А ещё говорил, что пить умеет!

Нет, он не изменился… С этим Давиловым по-прежнему надо держать ухо востро. То батюшку изображает, то уголовника. Затея тухлая, пора смываться, пока менты не нагрянули…

Глава 14 «Не обижайтесь на склероз»

Старухе полегчало. Он выпрямилась в кресле, расправила кружева на груди.

— Аркадий!..

Аркадий ощутил невнятную тревогу. Откуда она знает, как его зовут?!

— Если я не успею вам… Может быть, я не успею вам дать команду… Ой, как трудно говорить по-русски, когда такая старая голова!

Её польский акцент усилился.

— В общем, если я начну себя странно вести… Положите меня… в гроб!