Авария, дочь мента - [6]

– В зоопарк! Самое место! – подала голос тетка в больших затемненных очках.

– Как на улицу-то выходят! Сидели бы в подворотне!

Троллейбус загудел как потревоженный улей, внезапно исчезла сонная пустота в глазах – пассажиры дружно объединились против Валерки. Она стояла, сжав кулаки, ожесточенно оглядывая обращенные к ней лица, – одна против всех.

– Нацепила металлолома, думает, дороже стоит! – покрывала всех тетка в очках.

– Ну ты, очкастая! – крикнула Валерка. – Я тебя трогала?

– Хамье! «Очкастая»! На себя посмотри!

– Ну и заткни пасть!

Тут уж пассажиры окончательно вышли из себя, кто-то прорывался на заднюю площадку, чтобы помочь доставить Валерку в милицию и быть свидетелем. Контролерша цепко ухватила ее за локоть и потащила к двери.

– Послушайте, вы! – поднялся с места молчавший до этого мужчина в кожаном плаще, с дипломатом в руках. – Вот вам три рубля, – он протянул контролерше трояк, – и хватит здесь судилище устраивать!

– Чего это? – опешила контролерша.

– Денег много? На такси бы ездил! – тотчас перекинулся на него праведный гнев пассажиров. – Вот обоих и отведите! Защитник нашелся!

– Правильно! Она как раз трояк и стоит! – усмехнулась очкастая.

Валерка молча рванулась к ней, но мужчина в плаще перехватил ее и вытянул за собой в открывшиеся двери.

Троллейбус отъехал, они остались вдвоем на пустой остановке.

– Что за страна! – в сердцах сказал мужчина. – Хоть мизерная, но власть! Хоть на пятачке, но король! Каждый лакей – диктатор! Швейцар – господь бог!..

Валерка стояла напротив, опустив голову. Мужчина взглянул на нее.

– Ты куда ехала?

Валерка пожала плечами.

– А где живешь?

Она неопределенно повела головой.

– Что, в свободном полете?

Валерка кивнула.

– А я здесь живу, – мужчина указал на соседний дом, кирпичную башню с большими окнами.

Они постояли молча, потом мужчина неуверенно предложил:

– Может, зайдешь?

Валерка безразлично пожала плечами.

– Пойдем, – мужчина двинулся к дому. – Надо отметить маленькую победу в большой борьбе за человеческое достоинство.

Валерка направилась за ним.

Повесив куртку и стащив нога об ногу кроссовки, она вошла в комнату, остановилась у порога, сунув руки в карманы.

– Ништяк у вас хата!

– Стараюсь, – улыбнулся мужчина. Он включил музыкальный центр, вынул наугад кассету из стеллажа, поставил какую-то джазовую инструментовку. – Располагайся, я сейчас, – он ушел на кухню.

Валерка вразвалку прошлась по комнате. Хата была действительно клевая: мебель с резьбой под старину, как в толстом немецком каталоге, мягкие кожаные кресла, на стенах иконы, африканские маски и фотографии актеров с подписью: «Милой Наташе от…» В коридоре книги от пола до потолка с двух сторон – если по всем Валеркиным знакомым собрать, все равно столько не наберешь.

Из кухни слышался звон посуды, мягкий шлепок дверцы холодильника.

– Ты голодная? – крикнул хозяин.

Валерка на цыпочках прошла по коридору, воровато заглянула в другую комнату. Это была спальня, ее почти целиком занимала кровать с резными спинками – что вдоль ложись, что поперек. Зато в третьей был нормальный человеческий бардак: на столе учебники вперемешку с кассетами, под стулом джинсы, над диваном битлы и Гребенщиков.

– Кстати, как тебя зовут?

Валерка кинулась обратно, чтобы ответить из гостиной. Поскользнулась на лакированном паркете, грохнулась и быстро вскочила, потирая ушибленную задницу.

– Валера!.. А вас?

– Андрей.

– А по отчеству?

– Знаешь… – хозяин появился в комнате, держа в руках вазочки с мороженым, украшенным ананасовыми компотными дольками. – Давай попробуем обойтись без отчества.

– А сколько вам лет?

– Ну, скажем, тридцать восемь.

Валерка присвистнула.

– Как отцу… Это откуда? – указала она на маски.

Андрей оглянулся, доставая из бара рюмки и коньяк.

– В Тунисе работал…

Я знаю веселые сказки таинственных стран

Про черную деву, про страсть молодого вождя.

Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман

И верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя, —

продекламировал он. – Чье?

– Откуда я знаю? – Валерка, раскинув руки, рухнула в кресло.

– Правильно, – одобрительно сказал Андрей. – Зачем нам Гумилев на корабле современности!

– На одного из наших похож, – указала Валерка на самую страшную маску с выпученными бельмами и квадратным ртом. – Копия!

Андрей с удовольствием захохотал. Он открыл бутылку, но Валерка тотчас отдернула свой хрустальный наперсток:

– Я не буду.

– Почему?

– А зачем?

– Действительно – зачем? – с серьезным видом задумался Андрей. – Бессмысленно. «Все пьяные поют одним голосом, и кажется, что одну и ту же песню». Или что-то в этом роде. Но если ты не возражаешь, я все-таки немного выпью. Снимает стресс…

Валерка сидела, развалившись в кресле, подтянув колено к груди. Андрей с интересом следил за каждым ее движением и улыбался.

– Где она еще может быть? – Мать швырнула трубку телефона. – Я так больше не могу… – Она заплакала. – Меня на работе уважают… Марина Михайловна, не хотите? Марина Михайловна, пожалуйста. А прихожу домой – она смотрит как… на убогую… «Вы не то, вы не так!» Я, что ли, в Кремле сижу?

– Наелись своей демократии? – злорадно сказал дед. – Долго еще плакать будете!