Атомный аврал - [4]
2
6 и 9 августа 1945 года на японские города Хиросиму и Нагасаки были сброшены американские атомные «бомбы возмездия» («Малыш» и «Толстяк»). Мощность их была эквивалентна взрыву 20 тысяч тонн тринитротолуола. Разом, в один миг, было уничтожено около 100 тысяч человек. Это погрузило Сталина в мрачную депрессию. Весь гнев был направлен на «нерадивых ученых» во главе с Курчатовым, а также на Первухина, которому было поручено контролировать атомные исследования в лаборатории № 2.
Сталин приказал Берия срочно подготовить совещание ГКО (Государственного Комитета Обороны) для принятия безотлагательных мер по сложившейся атомной ситуации.
«Особая папка.
Государственный Комитет Обороны
Постановление № 9887 от 20 августа 1945 года
Москва, Кремль
1. О Специальном комитете при ГОКО[2] Государственный Комитет Обороны постановляет: организовать при ГОКО Специальный комитет в составе тт.:
1. Берия Л.П. (председатель). 2. Маленков Г.М. 3. Вознесенский Н.А. 4. Ванников Б.Л. (зам. председателя). 5. Завенягин А.П. 6. Курчатов И.В. 7. Капица П.Л. 8. Махнев В.А. 9. Первухин М.Г.
2. Возложить на Специальный комитет при ГОКО руководство всеми работами по исследованию внутриатомной энергии урана… а также строительство атомно-энергетических установок и разработку и производство атомной бомбы.
3. Для предварительного рассмотрения научных и технических вопросов, вносимых на обсуждение Специального комитета при ГОКО… а также технических проектов сооружений, конструкций и установок по использованию внутриатомной энергии урана создать при комитете Технический Совет…».
Документ был длинным и обстоятельным. Специальному комитету (СК) были предоставлены никем и ничем не ограниченные полномочия в стране. СК фактически был поставлен над Совнаркомом и главными партийными органами (ЦК, Политбюро). Над СК оставался только один человек в стране — И.В. Сталин. С этого дня, 20 августа 1945 года, Берия лично отвечал перед ним за создание в СССР в кратчайшие сроки атомного оружия. По предложению Сталина Берия был освобожден от обязанностей наркома внутренних дел. Зато ему добавили «промышленных» полномочий, назначив первым заместителем председателя Совнаркома. За ним же оставили руководство стратегической разведкой.
Из Постановления:
«13. Поручить тов. Берия принять меры к организации закордонной разведывательной работы по получению более полной технической и экономической информации об урановой промышленности и атомных бомбах, возложив на него руководство всей разведывательной работой в этой области, проводимой органами разведки (НКГБ, РУКА и др.)».[3]
Первым заместителем Берия по СК по предложению Сталина был назначен нарком вооружений, Герой Социалистического Труда Борис Львович Ванников…
Борис Львович сидел два раза. В первый раз — в одиночке, перед самой войной. Во второй раз — в лагере, через несколько месяцев после начала войны. Оба раза его освобождали через несколько недель по личному указанию Сталина. Впрочем, сажали Ванникова тоже по предложению вождя. В годы войны Борис Львович руководил Наркоматом вооружений, пользовался полным доверием Сталина, служил верно и был готов на любой жертвенный подвиг ради Хозяина, за что был награжден многочисленными наградами и званием Героя Социалистического Труда. Несмотря на изрядно подорванное во время войны здоровье, Ванников во всех организационных делах обладал решительной хваткой. Этим Постановлением Ванникову была поручена организация Министерства вновь создаваемой отрасли: атомной промышленности. Условное название его было ПГУ — Первое Главное Управление. Борис Львович автоматически становился первым атомным министром СССР (начальником ПГУ), которому поручалось непосредственное руководство всеми будущими атомными объектами, и в первую очередь — их строительством и оснащением. Его же назначили председателем Технического совета, в который включили ведущих ученых страны. Вторым (неофициальным) заместителем Берия по СК мыслился генерал-полковник Завенягин, заместитель наркома внутренних дел. Авраамий Павлович, будучи начальником 9-го Главного (Научного) Управления НКВД, в 1944-45 годах курировал работы по добыче урана в Средней Азии (комбинат № 6) и специализированный институт (НИИ-9), созданный в системе НКВД для исследования и разработки металлургии урана. В подчинении у Завенягина находились крупнейшие ученые страны (Блохинцев, Лейпунский, Бочвар, Суражский, Мальцев и другие). Ему подчинялось Главное Управление лагерей горно-металлургических предприятий (ГУЛГМП), а также крупнейший в стране строительный трест — Главпромстрой. Игнорировать научный потенциал и строительные резервы НКВД было бы неразумно. И, что не менее важно, на Завенягина возлагалось обеспечение охраны и соблюдение режима секретности на атомных объектах. Берия рассчитывал, что Авраамий Павлович будет его личными глазами и ушами «на местах»…
Маленков и Первухин были введены в СК для обеспечения помощи новой отрасли со стороны всех остальных отраслей народного хозяйства.
Председатель Госплана Вознесенский был обязан обеспечить финансированием, людскими и материальными ресурсами, оборудованием и системами измерения и автоматического контроля все организации и предприятия ПГУ, причем без какого-либо ограничения (по требованию). В полуразрушенной стране это была едва ли не самая трудная задача. И Николай Алексеевич справился с ней, как показали дальнейшие события (расстреляли его в 1949 году совсем по другому поводу — как участника «Ленинградского дела»),
«Пусковой объект» — вторая повесть автора, написанная в жанре письменного рассказа. В ней отражена неизвестная широкой общественности «закрытая» страница в «атомной» истории СССР. Автор является участником тех событий, что придает повествованию достоверность и искренность.В Главе 2 использованы факты из документальной книги австрийского ученого А. Вайсберга «Россия в горниле чисток.» (1951 г.)Автор выражает благодарность Институту содействия общественным инициативам «ИСАР» за финансовую поддержку при издании повести.
Повесть посвящена истории создания атомной бомбы в СССР и основана на документальных фактах.Хотя некоторые факты и эпизоды перенесены в челябинскую плутониевую зону из истории другого засекреченного города — Арзамаса-16, это, по мнению автора, не лишает повествования исторической документальности.Автор выражает глубокую благодарность заведующему сектором физики и механики Института истории естествознания и техники РАИ, доктору физ. — мат. наук В.П. Визгину; журналисту В. Ларину; ветеранам атомной промышленности И.П.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.