Атомный аврал - [6]
Письмо пошло на полгода гулять в бюрократической вотчине мелких и средних советских чиновников, накапливая на полях нейтральные и положительные резолюции…
За это время Бор ознакомился с работами английских ученых по атомному проекту и уже от Англии был командирован в США для непосредственного участия в американском проекте «Манхэттен».
Несколько месяцев он работал в лос-аламосской лаборатории в качестве научного консультанта. Бор при обсуждении с коллегами физических вопросов не входил в детали и не знакомился с технологическими тонкостями, представляющими государственную тайну. Однако то, что он узнал здесь и увидел собственными глазами, убедило его в том, что поставленная цель — создание атомной бомбы — реально достижима в самое ближайшее время. Человек великого научного ума и высоких нравственных качеств, Бор мучительно размышлял все эти месяцы над тем, что следует предпринять, чтобы остановить надвигающуюся на человечество опасность ядерного соревнования в создании нового оружия.
Руководитель лос-аламосской лаборатории Роберт Оппенгеймер заметил пацифистские настроения Бора и не преминул доложить об этом кому следовало:
«Официально и секретно [Бор] приехал помочь в реализации технического предприятия, [но] ещё более секретно… он приехал, чтобы осуществить свое дело и достичь своей собственной цели».
В этих словах было выражено сомнение относительно лояльности датского ученого. На самом деле все обстояло сложнее, и потому было плохо понятно или совсем непонятно ограниченным и недальновидным политикам и ученым. Бор с его аналитическим умом, интеллектом и широким историческим кругозором видел, конечно, дальше многих американских ученых, непосредственно участвующих в проекте, увлеченных разрешением великой загадки Природы и подстегиваемых в работе патриотическими и антифашистскими чувствами. Он интуитивно предугадывал приближение опасности ядерного противостояния держав и стремился предупредить её.
В апреле 1944 года через посольство СССР в Лондоне Бор получил официальное приглашение из СССР, что ещё более усилило недоверие к нему. На Западе оценили это приглашение как хитроумную ловушку, чтобы заманить Бора и выведать (или «выдавить»?) у него секреты атомной бомбы. Черчилль пришел в ярость, считая, что Бора открыто приглашают принять участие в советском атомном проекте. Да и сам Бор воспринял приглашение Капицы именно так.
Из памятной записки Бора от 3 июля 1944 года, направленной Рузвельту:
«Это письмо содержало официальное приглашение приехать в Москву, чтобы присоединиться к русским коллегам в их исследовательской работе… Естественно предположить, что ядерные проблемы окажутся в центре их интересов».
Несмотря на сгущающиеся вокруг него тучи подозрения и недоверия, а может быть, именно поэтому, Нильс Бор решил открыто высказать свою позицию.
Его предложения были оформлены в виде меморандумов на имя Черчилля (от 22 мая) и на имя Рузвельта (от 7 сентября 1944 года). Бор писал, что создание бомбы стало бы событием, выходящим за рамки предшествующего человеческого опыта… Мир, в котором враждебные нации могли бы производить атомные бомбы, оказался бы перед постоянной угрозой глобальной катастрофы. В таком мире традиционные концепции безопасности через военную защиту были бы неприменимы…
«Без гарантии каких-либо форм международного контроля над атомной энергией великие державы неизбежно выбирали бы путь производства атомного оружия в ожидании возникновения дипломатических преимуществ. Такая близорукая политика сеяла бы семена мирового безумия».
Независимо от того, как скоро это оружие было бы готово для использования и какую роль оно могло сыграть в настоящей войне, определенные соглашения с Советским Союзом относительно будущего контроля над атомной энергией должны быть достигнуты.
Необходимо, чтобы Сталин был бы проинформирован о Манхэттенском проекте до того, как кончится война. Советские лидеры должны были быть уверенными, что англо-американский альянс, основанный на атомной монополии, не будет направлен против их страны.
Бор предлагал, чтобы Советы были проинформированы только о факте существования Манхэттенского проекта, но не о деталях конструкции бомбы.
Из меморандума Бора на имя Рузвельта:
«На предварительном этапе никакая информация, касающаяся важнейших технических достижений, не должна быть предоставлена — наоборот, должно быть честно объяснено, что вся такая информация должна оставаться закрытой, пока общая безопасность от беспрецедентной угрозы не будет гарантирована».
Личная встреча с Черчиллем в мае 1944 года закончилась неудачно. Английский лидер не понял и не оценил усилий датского ученого.
Рузвельт оказался более дальновидным политиком и более разумным человеком. Он старался понять Бора, прислушивался к его доводам, сомневался и колебался. В конце концов решил посоветоваться с главным союзником — Черчиллем.
Под влиянием твердого и по-военному прямолинейного английского премьера Рузвельт и Черчилль пришли к соглашению и 19 сентября 1944 года подписали в Квебеке совместный секретный меморандум.
Из протокола:
«1. Предложение проинформировать мир относительно проекта «Тьюб Элойз» с целью заключить соглашение об интернациональном контроле… не принято. Весь вопрос следует и впредь рассматривать как предельно секретный…».
«Пусковой объект» — вторая повесть автора, написанная в жанре письменного рассказа. В ней отражена неизвестная широкой общественности «закрытая» страница в «атомной» истории СССР. Автор является участником тех событий, что придает повествованию достоверность и искренность.В Главе 2 использованы факты из документальной книги австрийского ученого А. Вайсберга «Россия в горниле чисток.» (1951 г.)Автор выражает благодарность Институту содействия общественным инициативам «ИСАР» за финансовую поддержку при издании повести.
Повесть посвящена истории создания атомной бомбы в СССР и основана на документальных фактах.Хотя некоторые факты и эпизоды перенесены в челябинскую плутониевую зону из истории другого засекреченного города — Арзамаса-16, это, по мнению автора, не лишает повествования исторической документальности.Автор выражает глубокую благодарность заведующему сектором физики и механики Института истории естествознания и техники РАИ, доктору физ. — мат. наук В.П. Визгину; журналисту В. Ларину; ветеранам атомной промышленности И.П.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.