Атолл - [7]

Виктор пожал плечами, смерил презрительным взглядом присутствующих, с насмешкой наблюдавших за ним, и сразу же отправился в «Вахину» обсудить новость со своими приятельницами. В глубине души он был не так уж недоволен подобным оборотом событий. В Папеэте многое изменилось с тех пор, как он высадился там в 1924 году, в год рождения на Арутаки своего маленького племянника Матаоа, а также смерти Роти, жены старого Моссиу. В следующем году Техина родила дочь, а Мато, кузен Виктора, сын брата его отца, еще раз собрал самый богатый урожай раковин на Хикузру.

Он узнавал новости об атолле благодаря случайным встречам в порту и очень тосковал по прошлому. Девять лет! Какой покой на Арутаки, какие люди! Там дни проходили незаметно, а вечерами играли на гитаре и укулеле, пели и танцевали в лунном свете на маленькой площади вблизи пролива. Какого черта он отправился в Папеэте? Правда, там у него было сколько угодно мужчин, и приезжие иностранцы дарили ему платья и драгоценности, но стал ли он от этого счастливее? Порой он уставал от такой жизни. Разве на Арутаки не будет красивых мальчиков? Девушки имели там лишь по нескольку паро[13] и воскресных платьев, сшитых ими самими. У него же был целый сундук нарядов! Он оставит себе самые новые, а остальные раздарит! Скольких он может осчастливить! Какой подарок лучше всего привезти маленькому племяннику Матаоа, которого он видел, когда тому было всего несколько месяцев от роду? Конечно, укулеле!

Младшей девочке он подарит нарядные воскресные платья, Техине несколько красивых набедренных повязок, а Мато будет очень доволен, если получит в подарок великолепный нож с широким блестящим лезвием, выставленный в отделе скобяных товаров у Дональда. Всем остальным он привезет несколько ящиков консервов.

Какая радость! Он думал только об отъезде.

Шхуна вибрировала от толчков винта, старый мотор напрягался, двигая ее тридцать тонн к берегу.

В то время как молодые люди на берегу ловили швартовы, Виктор поднялся на фальшборт и, улучив момент, прыгнул вниз. Ветер взметнул его верхнюю и вышитую нижнюю юбки, высокие каблуки вонзились в песок.

Глава третья ЖИЗНЬ НА АРУТАКИ

— Не сегодня, — сказал Виктор, стоя перед грудой грязного белья, которое Техина каждое утро перед завтраком складывала на полу в прачечной, примыкавшей к кухне.

Техина вопросительно подняла брови. Доверительным шепотом он сообщил:

— У меня начались месячные.

Техина еле удержалась от смеха. Ей не терпелось поделиться столь изумительной новостью с соседками. Это была самая забавная история из всех, связанных с Виктором. С тех пор как он появился, жизнь здесь стала намного веселей. Ну и Виктор! Чего только не придумает! Месячные! Как будто под юбкой у него не то же самое, что у всех мужчин! Вот потеха-то!

— Ну так что же? — спросила Техина. — С каких это пор здешние женщины в дни месячных не стирают?

— Врач в Папеэте сказал мне, что очень плохо для живота держать в это время руки в воде или промокнуть, — изрек Виктор с ученым видом. — Но не думай, что я воспользуюсь этим и буду бездельничать, поспешно добавил он. — Кухня, уборка и глажка белья за мной.

Он ласково улыбнулся Техине и направился на кухню. Старый Моссиу был погружен в чтение Библии. Он сидел в глубоком кресле, сделанном из обломков дерева, найденных после кораблекрушения, и сонно покачивал головой, глаза его были полузакрыты, губы беззвучно шептали слова — Виктор знал, какие слова, — обращенные к богу и отгонявшие от хижины и ее обитателей все дурное и грешное.

«Какой хороший, почтенный человек, — подумал Виктор. — Таких, как он, теперь осталось совсем немного, особенно на Таити». Он тряхнул головой, чтобы отогнать мысли, возвращавшие его иногда в Папеэте. Какая тишина, какая красота здесь! В дверной проем видны зеленый берег, ярко-голубая вода лагуны и уходящий в бесконечную синеву океана изгиб атолла.

Низкое солнце пронизывало вершины кокосовых пальм и сверкало на их листьях. Кудахтали куры, удовлетворенно похрюкивала свинья, кормившая свой приплод. С легким сердцем, что-то мурлыча себе под нос, Виктор взял топор, расколол несколько сухих орехов и положил в очаг.

Я буду называть тебя Викторина, а не Виктор, — сказала Техина в первый же день.

Так лучше, — согласился кузен, — скажи всем, пусть называют меня Викториной.

Это действительно было лучше, иначе его называли бы махоу Виктор.

Он был махоу, настоящий махоу, но разве приятно то и дело слышать об этом? К тому же имя Викторина ему очень нравилось.

Между Техиной, Мато и Викториной было достигнуто соглашение, одобренное Моссиу: Викторина будет спать в хижине старой тетки, умершей в прошлом году, но будет считаться членом семьи и делить их стол, а в благодарность за это поможет Техине в домашней работе.

Вскоре Техина заметила, что Викторина прекрасный помощник. Ни одна девушка, ни одна женщина на Ару-таки не могла сравниться с ним в умении хозяйничать и готовить еду. Что касается детей, то тут он был незаменим! Техина даже немного ревновала, видя, с какой легкостью он добивается от Матаоа всего, чего хочет, в то время как ей часто приходилось трудно со спокойным, но своевольным мальчиком.