Атлантия - [35]

А вот это неправда. Невио был тогда сильно удивлен, я видела выражение его лица в тот момент, когда Бэй сказала: «Я выбираю жертвенную жизнь Наверху». Интересно, зачем ему понадобилось меня обманывать?

И тут вдруг меня осеняет: Верховный Жрец Невио – сирениус, причем весьма необычный и очень коварный. Неужели такое возможно? Это выше моего понимания.

Верховный Жрец никак не может быть сирениусом. Это против правил.

И тем не менее это так. Я точно знаю. Сказав мне неправду, он сам себя выдал.

Невио говорил убедительно, он заставил меня почувствовать горечь и поверить – пусть не во все, но в то, что мама и Бэй бросили меня одну решать эту головоломку, – а потом допустил ошибку. Он сказал, что в тот памятный день не был удивлен. Верховный Жрец не знал, что я видела его в тот момент, когда Бэй сделала свой выбор.

Внезапно у меня в мозгу мелькает мысль, яркая и четкая, словно рыбка, что плавает между кораллами в морских садах.

«Когда Майра манипулирует тобой, она никогда этого не скрывает. Тетя смотрит тебе в глаза. Ты, даже если не в состоянии ей сопротивляться, понимаешь, что именно она делает, и ненавидишь ее за это. Невио не такой. Он не хочет, чтобы ты знала, что на тебя воздействуют».

Означает ли это, что Майра – честная сирена? Означает ли это, что я могу ей доверять?

– Мне пришлось на какое-то время изолировать твою тетю, – продолжает Невио. – Она проникла на запрещенную для сирен территорию. Один из охранников абсолютно уверен в том, что видел с ней кого-то еще, но задержали только ее одну. Ты, случайно, не знаешь, кто бы это мог быть?

– Нет. Но это точно была не я. Я боюсь свою тетю и всячески избегаю ее.

Невио какое-то время внимательно на меня смотрит. Не верит? Может, стоило добавить в порцию лжи побольше правды? Понял ли Верховный Жрец, что я узнала его секрет? Разгадал ли он мою собственную тайну?

– Ну что же, Рио, я рад это слышать.

После этого Невио оставляет меня и направляется по галерее к двери, которая ведет в башню, где работает Джастус. Я жду, когда дверь за ним закроется, и только потом перевожу дыхание.

Зачем кому-то понадобилось убивать нашу маму? Может, причина в том, что ей было что-то известно? Или она что-то сделала?

Похоже, я недостаточно хорошо знала собственную мать.

Вернувшись в свою комнату, я беру темную ракушку, которую мне дала Майра. Она твердая и бугристая на ощупь. Когда-то в ней обитал моллюск. А сейчас? Сейчас там опять есть что-то живое? Смогу ли я услышать голос тети?

Это похоже на магию. Я чувствую, что это опасно.

Но у меня накопилось столько вопросов.

Когда Невио показывал мне листок из маминого дневника, он не хотел, чтобы я прочитала записи на обороте. Там говорилось о сиренах. А еще она написала: «Спросить Майру».

Именно это я сейчас и сделаю.

– Ты можешь рассказать мне историю сирен? – говорю я в раковину. – С самого начала?

Я чувствую губами холод ракушки, потом подношу ее к уху и жду.

– Да.

Голос Майры звучит так, словно преодолевает огромное расстояние, хотя ведь это на самом деле так и есть: она говорит из тюремной камеры в квартале Совета, а я нахожусь в своей комнате при храме. Голос тети тихий и ясный, я не понимаю, как у нее получается слышать меня и отвечать с такого большого расстояния.

А потом Майра пересказывает мне историю сирен. Удивительно, но я ловлю себя на том, что мне смешно. Майра говорит совсем тихо, но при этом необычайно точно пародирует назидательные интонации, которые использует Невио во время своих проповедей. Она усиливает эти его интонации до гротеска. Я и не подозревала, что Майра может меня рассмешить.

– Великий Раздел был началом всего. Мир стал рушиться, и боги помогли инженерам и жрецам создать Атлантию. Но туда могли отправиться не все. Дабы новая система работала бесперебойно, решено было устроить так, чтобы у каждого, кто остался Наверху, обязательно был кто-то близкий или любимый Внизу. Многие согласились остаться, потому что хотели, чтобы дорогие их сердцу люди находились в безопасности. Для жизни в Атлантии, естественно, отобрали большое количество взрослых, ведь городу требовалось постоянное техническое обслуживание, да и вообще кто-то должен был решать все возникающие проблемы. Но также в Атлантию отправили и немало детей. Дети для мира Внизу отбирались очень тщательно, поскольку было необходимо, чтобы самые разные взрослые – родители, бабушки, дедушки, тети, дяди, учителя – решили бы остаться Наверху ради блага каждого конкретного ребенка. Так было вначале.

– Я все это знаю, – говорю я. – Можешь рассказать мне больше? – Я умолкаю и пытаюсь решить, что же в действительности хочу узнать, что именно тетя должна мне разъяснить. – Есть другая история?

– Да, – отвечает Майра. – Но чтобы рассказать тебе эту историю, мне придется поделиться с тобой одной тайной. А если ты кому-нибудь ее откроешь, это может уничтожить меня.

Я задерживаю дыхание. У Майры есть еще одна тайна? Я уже знаю, что она обладает невероятной силой и способна сохранять голоса в раковинах.

Тетя молчит, и я понимаю, что должна задать вопрос.

– Что это за тайна?

– Я могу слышать голоса тех, кого нет с нами, – говорит Майра. – Тех, кто умер сотни лет назад. Я также слышу голоса в стенах Атлантии, особенно голоса сирен. Они сохранились, остались замурованными в стенах города. Мертвые всегда говорят, но не все могут их услышать. Я могу, и, наверное, этот дар как-то связан с моей способностью сохранять голоса в раковинах.