Атлантида. Мир до потопа - [112]

флективные, и может показаться, что Лопес противоречит себе, когда говорит, что кечуа — это агглютинативный арийский язык. Но он приводит мнение Макса Мюллера, что, должно быть, было время, когда зародыши арийских языков еще не достигли флективной стадии, и показывает, что хотя по типу кечуа — язык агглютинативный, как туранские, корни слов арийские.

Если это было так, то кечуа может быть пропущенным лингвистическим звеном.

Когда мы впервые рассматривали кечуа с его множеством слов, начинающихся с «ху» и огромным обилием звука «к», он кажется почти таким же странным, как мексиканский. Но многие из этих форм происходят от скудости латинского алфавита и отражают на самом деле лишь похожие звуки, а многое опять же происходит от небрежной транскрипции испанцами. Мы должны теперь рассмотреть некоторые формы, в которых арийские корни предположительно попали в кечуа. Прежде всего кечуа не приемлет соединения двух согласных. Так, слово, подобное «плео», в греческом будет неприятно для перуанского уха, и они скажут «пиллуи» (я плыву). Слог «плу» в слове «плума» (перо), найден в «пиллу» (летать). В кечуа нет звука «в», как в греческом, и подобно тому, как греки передавали латинские слова, начинающиеся с «в» через «оу», например, Валериус — Оуалериос, так кечуа иногда имеет «ху» там, где в санскрите «в». Вот список слов с «ху»:

кечуа

хуакиа — звать

хуаси — дом

хуайра — воздух (аура)

хуаса — спина

санскрит

вачч — говорить

вас — обитать

ваа — дышать

вас — мочь

Есть санскритский корень «кри» — действовать, делать. Этот корень найден более чем в 300 именах людей и названиях мест в Южной Америке. Так, есть карибы, чье название может иметь то же происхождение, что у наших старых друзей карийцев, и означает «храбрецы», а их страна — «дом храбрецов», как Калевала на финском. Тот же корень дает «кара» (рука), греческое «хэйр» и «ккалли» (храбрый), которое можно представить связанным с греческим «калос». В кечуа есть отрицательный аффикс «а», например, «а-стани» (я переместил вещь), «ни» или «ми» — это окончания первого лица единственного числа, и они добавляются к корню глагола как признак первого лица в изъявительном наклонении. Например, «кан» (быть), а «кан-ми» или «кани» (я есть). Таким же образом «мунанми» или «мунани» (я люблю), а «апанми» или «апани» (я несу). Поэтому лорд Стрэнгфорд был неправ, когда предполагал, что последний глагол, заканчивающийся на «ми», умрет с последним литовцем. Перу сохраняет грамматическую форму, благополучно исчезнувшую в Европе. Нельзя сделать больше, как сослаться на предполагаемые арийские корни, содержащиеся в словаре, но можно заметить, что будущее время в глаголе кечуа образуется с помощью «с»: «мунани» (я люблю), «мунаса» (я буду любить), а аффиксы падежей существительного удивительно похожи на греческие предлоги».

Сходство между кечуа и манданским в словах для обозначения «я» или «меня» (ми) будет рассмотрено.

Совсем недавно доктор Рудольф Фальб из Вены заявил в газетной статье («Neue Freie Presse» of Vienna) о своем открытии тесной связи между языками кечуа и аймара[199], с одной стороны, и арийскими и семитскими[200] — с другой, что в действительности они являют собой самое поразительное сходство с семитскими языками, а особенно арабским, который доктор Фальб знает с детства. Следуя логике этого открытия, доктор Фальб обнаружил: 1) соединяющее звено с арийскими корнями и 2) в результате лицом к лицу столкнулся с поразительным открытием, что «семитские корни в целом арийские». Общие основы всех вариантов найдены в их самом чистом виде в кечуа и аймара, из чего доктор Фальб делает вывод, что высокогорные равнины Перу и Боливии следует рассматривать как точку исхода нынешней человеческой расы.

(После того, как это было записано, я получил письмо от доктора Фальба из Лейпцига от 5 апреля 1881 г. Ученым будет интересно узнать, что огромный труд доктора Фальба о связях арийских и семитских языков с языками кечуа и аймара будет опубликован через год-два. В рукописи более 2 тысяч страниц, и доктор Фальб 10 лет готовил это исследование. Труд на таком материале и на столь любопытную и важную тему вызовет большой интерес).

Но невозможно, чтобы кечуа и аймара могли пересечь Атлантику и попасть в Европу, если не было промежуточного звена в виде Атлантиды с ее хребтами-мостами, соединяющими два континента.

Однако более разумно предположить, что кечуа и аймара были эмигрантами с платоновского острова, чем думать, что Атлантида была заселена из Южной Америки. Те традиции, которые, как мы видели, существуют среди перуанцев, говорят о том, что цивилизованные люди были белыми и бородатыми и пришли или вторглись в эту страну. Они показывают, что цивилизация не развилась в Перу, а была принесена извне, и только в направлении Атлантиды мы можем усмотреть белокожий и бородатый народ.

В действительности, родственные народы, владевшие одной культурой и говорящие на одном языке в ту древнюю эпоху, разделились в Атлантиде и двинулись на восток и на запад. Одни воссоздали цивилизацию своей родины вдоль берегов Средиземного моря, которое, подобно гигантской реке, как бы вытекает из Черного моря и имеет Нил в качестве своего притока, а также вдоль берегов Красного моря и Персидского залива; тогда как другая волна эмиграции поднялась по Амазонке и образовала могущественные народы в ее верховьях в долинах Анд и на берегах Тихого океана.