Атлантическая премьера - [16]

— Эй ты, старый осел! — услышали мы мощное контральто. — Раскхекался тут! Хуан спит и пить с тобой, скотиной, не пойдет! Он и так нализался как свинья!

— Сеньора, — строго сказал Капитан, — нельзя ли потише, черт побери?

Кончита возникла на пороге с фонарем в руках и внушительной скалкой. Массивная, приземистая мулатка была похожа на самоходную бочку. Капитан навел на толстуху автомат.

— Нам нужен ваш муж! Мы — партизаны.

— Святая Мадонна! — ахнула Кончита. — Бандиты!

— Тихо! Где твой муж?

— Да говорю же вам, — резко понизив голос, ответила сеньора Перес, — он пьян. Спит и лыка не вяжет.

— Малыш, — приказал Капитан, — посторожи-ка этих! Остальные — за мной!

Переса мы действительно обнаружили спящим. Ни пинок в зад, ни пара оплеух в чувство его не привели.

— А он не сдох случайно? — спросила Киска, которая стояла ближе к выходу и не слышала сопения.

— Ну да, — хмыкнул Капитан, разглядывая бутылки, стоящие на столе. — Он выдул бутылку рома и не меньше литра пульке. Наверняка после того, как в нем уже было три-четыре литра выпитого на службе. С этим все ясно…

Мы вышли на крыльцо, и Капитан сказал:

— Малыш, останешься пока здесь. Посмотришь, чтобы чета Перес спокойно провела ночь и никуда не бегала… Ты понял?

— Да, компаньеро!

— А ты, старик, отправишься с нами. Покажешь, как пройти к Гомесу.

— Вряд ли вы застанете его дома… — хихикнула Кончита. — Он скорее всего у Сильвы… Дед Вердуго закашлялся.

— Чего кхекаешь, старый хрыч? Ты еще не сознался, что полицейский Гомес твой внук? — съехидничала Кончита.

…Для начала мы все-таки решили заглянуть к Гомесу домой, тем более, что это было совсем неподалеку. У небольшого дома под вполне приличной

черепичной крышей дед Вердуго опять раскашлялся. По знаку Капитана мы заняли вокруг дома боевые позиции, а Капитан приказал сторожу:

— Стучи в дверь и скажи, что это ты, пусть откроют! Дед постучал своей бейсбольной битой по двери.

— Линда, открой, я по делу! Скажи, Марсиаль дома?

— Да нету его… Где ж ему дома быть? Он в полиции, дежурит, — отозвался старческий женский голос.

— Нету его в полиции! — сказал дед, опасливо поглядывая на автомат Капитана. — Открой…

— Да к Сильве он ушел, дедушка, — наябедничал девичий голосок, — там и ищи…

— Где это? — спросил Комиссар. Дед безмолвно указал битой в проулок.

Дом Сильвы мы обнаружили быстро. На сей раз деда оставили под охраной Киски на дальних подступах к цели, чтобы он там кашлял и чихал в свое удовольствие.

— Они на чердаке, — Капитан прислушался к приглушенной возне и смешкам. Телесериал, видимо, закончился, и над городом стояла почти идеальная тишина.

По приставной лестнице мы бесшумно влезли на чердак, и мощный аккумуляторный фонарь, который держал Пушка, осветил весьма любопытную картину. На старинном пружинном диване, в чем мать родила, лежали двое: он и она. По полу были разбросаны различные предметы дамского туалета и полицейского обмундирования. Портупея с «кольтом» 45-го калибра висела на крюке, вбитом в коньковый брус.

— Каррахо! — зарычал Гомес, но вовремя увидел нацеленные на него стволы. Девица ошалело выкатила глаза. Она так напугалась, что даже завизжать не могла и тем избавила нас от лишних хлопот.

— Тихо! — Комиссар поднес палец ко рту и снял с крюка кобуру с «кольтом» Гомеса. — Мы партизаны, юноша. Прошу вас, не надо резких движений…

— Правда? — спросил Марсиаль, удивленно вытаращив глаза. — Откуда ж вы взялись?

— А что, министр безопасности вам циркуляр не присылал? — саркастически осклабился Капитан.

Сильва, закрыв все, что могла, руками и ногами, сжалась в комочек на уголке дивана.

— Одеться-то можно? — проворчал Гомес. Он не очень понимал, что произошло, и смотрелся круглым идиотом. Я, честно сказать, ему немного сочувствовал. Во всяком случае, мне бы не хотелось, чтобы меня когда-нибудь потревожили…

— Одевайтесь, — сказал Капитан, и Пушка, нагнувшись, поднял с пола штаны Гомеса. Наскоро ощупав их и убедившись, что второго пистолета у полицейского нет, он бросил их пленнику.

— К сожалению, отвернуться мы не можем, — извинился Комиссар, галантно собрав экипировку Сильвы. — Сами понимаете, это необходимость…

— Парни, — подтягивая штаны, спросил Марсиаль, — это точно не розыгрыш?

— Нет, — сказал Капитан.

— Значит, вы и застрелить можете? — От этого вопроса даже Капитан улыбнулся.

— Сколько тебе лет, малыш? — поинтересовался наш командир.

— Двадцать пять, — ответил Марсиаль, хлопая глазами. — А что?

— Если б ты на моих глазах не трахал эту стервочку, то я бы подумал, что тебе нет десяти, — покачал головой Капитан. — Пора бы подрасти.

— Ну а что делать-то? — глупо спросил Марсиаль.

— Проводишь нас к мэру.

— Разве я против?

— Марсиаль, внучек, ты жив? — спросил дед Вердуго, когда все спустились с чердака.

— Я военнопленный, — гордо объявил Гомес, держа руки на затылке.

Киска и Камикадзе получили задачу отвести сторожа и Сильву в полицейский участок, где имелась камера, и дать им возможность отдохнуть до утра. После этого нужно было привести туда же Переса с его Кончитой и бабку Линду с сестрой Гомеса, а Пушку и Малыша прислать в распоряжение Капитана.

Они могли понадобиться при штурме мэрии.