Атлант расправил плечи. Книга 3. А есть а - [5]

Он пронес ее через поток света в небольшую комнатку для гостей и опустил на кровать. Из открытого окна виднелись каменистые ступеньки, спускавшиеся далеко вниз, а навстречу им, вонзаясь в небо, поднимались сосны. Она заметила, что на стенах там и сям виднелись какие-то врезанные в дерево мелкие письмена, сделанные, похоже, разными людьми. Разобрать слова ей не удалось. В комнате имелась и другая дверь, она была полуоткрыта и вела в его спальню.

— Я здесь гостья или узница? — спросила Дэгни.

— Выбор вы сделаете сами, мисс Таггарт.

— Какой может быть выбор, ведь я имею дело с незнакомым человеком.

— Неужели? Разве вы не назвали моим именем свою железнодорожную линию?

— А, это… Да. — Еще одна маленькая деталь пополнила картину. — Да, я… — Она смотрела на стоящего перед ней высокого мужчину с выгоревшими на солнце прядями золотистых волос, он гасил улыбку в своих беспощадно всепонимающих глазах. Ей вспомнилась борьба за открытие линии, ее линии, и летний день, когда был пущен первый поезд. Ей подумалось, что если бы было можно выразить символ этой линии в образе человека, то надо было бы выбрать Галта. — Да, назвала… — И, вспомнив то, что произошло потом, она добавила: — Но я дала ей имя врага.

Он улыбнулся:

— Это противоречие вам рано или поздно пришлось бы разрешить, мисс Таггарт.

— Но ведь именно вы разрушили мою линию?

— О нет. Ее погубило противоречие.

Она на минуту прикрыла глаза, затем спросила:

— Все эти истории, которые я слышала о вас, — что в них правда?

— Все правда.

— Их распространяли вы сами?

— Нет. Зачем? Мне вовсе не хотелось, чтобы обо мне говорили.

— Но вам известно, что вы стали легендой?

— Да.

— Молодой изобретатель из компании «Твентис сенчури мотор» — это правдивая версия легенды?

— В ее конкретном смысле — да.

Произнести это безразличным тоном Дэгни не смогла, горло у нее перехватило, и, невольно перейдя на шепот, она спросила:

— Двигатель, который я нашла, его создали вы?

— Да.

Она не могла скрыть вспыхнувший интерес, глаза ее загорелись.

— Тайна преобразования энергии… — начала она и замолчала.

— Я мог бы изложить ее вам за четверть часа, — сказал он в ответ на ее страстное, хотя и невысказанное желание, — но на земле нет силы, которая заставила бы меня раскрыть этот секрет. Если вам понятно это, вы поймете все, что вас озадачивает, оставляет в недоумении.

— Та ночь… двенадцать лет назад, весной, когда вы по кинули сборище шести тысяч убийц, — тоже правда?

— Да.

— Вы сказали им, что остановите двигатель мира.

— Сказал.

— И что вы сделали?

— Я не сделал ничего, мисс Таггарт. И в этом весь секрет. Она долго молча смотрела на него. Он ждал, словно читая ее мысли.

— Разрушитель… — беспомощно и удивленно произнесла она.

— …исчадие ада, какого не знал свет, — сказал он, как будто цитируя, и она узнала собственные слова, — человек, который лишает мир разума.

— Как пристально вы следили за мной? — спросила она. — И с какого момента?

В последовавшую секундную паузу его взгляд не шелохнулся, но ей показалось, что он наполнился большим значением, Галт как будто увидел ее по-другому, и в его голосе, когда он спокойно ответил, ей почудилось особое напряжение:

— Много лет.

Она прикрыла глаза, расслабившись и прекращая расспросы. В ней появилось странное, легкомысленное равнодушие, словно ее внезапно оставили все желания, кроме желания отдаться успокаивающему ощущению полной беззащитности.

Прибыл врач, седой мужчина с приятно-озабоченным лицом и ненавязчивыми, но твердыми и уверенными манерами.

Мисс Таггарт, познакомьтесь — доктор Хендрикс, — сказал Галт.

— Уж не доктор ли Томас Хендрикс? — воскликнула она с непроизвольной прямотой ребенка. Так звали знаменитого хирурга, который лет шесть как отошел от дел и исчез с горизонта.

— Он самый, — ответил Галт.

Доктор Хендрикс ответил на ее восклицание улыбкой:

Мидас сказал мне, что мисс Таггарт необходимо выводить из шока, не того, который она испытала, а того, который ее ожидает.

Вот и займитесь этим, а я отправлюсь на рынок купить продуктов к завтраку.

Рассказывая хирургу о симптомах и болях, Дэгни следила за его уверенными быстрыми движениями. Он привез с собой аппарат, которого ей раньше не доводилось видеть, — переносной рентген. Вскоре выяснилось, что у нее сломаны два ребра, растянута лодыжка, содрана кожа на колене и локте, а ко всему этому еще несколько ушибов, которые обнаружили себя лиловыми пятнами. Под умелыми, опытными руками, которые уже бинтовали и накладывали пластыри, она чувствовала себя механизмом, который осматривает компетентный механик, способный полностью восстановить его рабочее состояние.

— Вам надо некоторое время полежать в постели, мисс Таггарт.

— Только не это! Я буду осторожна, буду двигаться медленно, и со мной ничего не случится.

— Вам следовало бы отлежаться.

— Вы думаете, я смогу улежать?

Он улыбнулся:

— Вряд ли.

К тому времени, когда вернулся Галт, она уже оделась. Доктор Хендрикс рассказал Галту о состоянии пациентки, добавив в заключение:

— Завтра я зайду еще раз.

— Спасибо, — сказал Галт. — Пришлите мне счет.

— Ни в коем случае, — с негодованием сказала Дэгни. — Я заплачу сама.