Ателье - [18]
— Нам бы девочку, на ремонт, — вздыхала Галка, окидывая взглядом горы вещей, которые жильцы их большого дома несли без перерыва. Сломанные молнии на джинсах, обтрепанные подолы, прорванные локти, лопнувшие швы на кожаных пальто и куртках:
— Мы бы миллионерами стали за месяц на этом ремонте. И кредит отдали бы без проблем.
Но с девочками на ремонт была проблема. Те из портняжек, что шили хорошо, как правило, уже были ушиблены желанием творить нечто. А кто шил плохо, в мастерской не задерживался.
После обеда Галка и Даша отправились к индусам. Одеваясь, Галка пересчитала деньги в бумажнике, нахмурилась и покачала головой. Даша храбро сказала:
— Может, ну его, платье? У меня есть маечка, без лямок. С джинсами могу.
Но Галка сунула кошелек в клатч:
— Двинули. Их все равно никогда не хватает.
Индусы арендовали большой подвал жилого дома и, понастроив перегородок и стенок, сотворили чудесный лабиринт, в котором лежали штуки цветных шелков для сари, переливалась парча драгоценных оттенков, громоздились рулоны мягкой шерсти. Ходить там можно было бесконечно, натыкаясь на спрятавшихся посреди безмолвного великолепия вежливых смуглых мальчиков в черных костюмах, которые кланялись с улыбками, вытаскивая из тайных углов новые и новые сокровища.
Спустившись по узкой каменной лестнице к железной двери, Галка остановилась. Махнула рукой в сторону отдельного черного прохода.
— Там временный склад, кожи и шкуры. Куда сначала пойдем?
Даше хотелось туда, где лежит ее будущее платье. Но — кожа. К натуральной коже она была неравнодушна. И хотя маялась от сомнений, а хорошо ли это — шить одежды из бывших зверей, устоять против искушения не могла никогда. Было что-то правильное в том, как ложилась под пальцы теплая, настоящая кожа, как поскрипывала, сминалась или топорщилась, в зависимости от выделки. Даша с закрытыми глазами, на ощупь могла определить — шевро это или телячья, хром или просто свиная, из которой шьются турецкие кожанки. И в ателье на работу была взята, когда, придя и еще только собираясь что-то сказать, поставила на стул свой замшевый рюкзачок. Галка тогда, отложив недошитую тряпочку, пощупала замшу, рассмотрела лямки и кармашек, спросила, не слушая:
— Сама что ли сшила? — и вытянула шею, разглядывая длинную, вышитую мехом по подолу юбку, — и это сама? Завтра приходи, с утра работать…
— Пойдем на кожи смотреть, — решила Даша, и они ступили в темный коридорчик.
Полная дама за столом у входа показала рукой в зальчик, где ходили, как по музею тихие фигуры:
— Метраж на стендах, цены указаны. А в центре, в загородке — Клондайк. Уценка, остатки.
Галка гордо прошла к стендам, а Даша устремилась к Клондайку. Наклонилась, перебирая руками лоскуты и целые шкурки. Хватала одну, рассматривала, откладывая в сторону и ревниво косясь на роющихся соперниц. Смотрела на цену, пришпиленную к уголку, вздыхала и совала в общую кучу отобранные для себя куски, чтоб, постояв, опять вытащить их и припрятать в уголке загородки. А потом выпрямилась, вцепившись в мягкую эластичную шкурку, прильнувшую к рукам.
— Ну и цены у них на стендах, е-мое, — сказала за спиной Галка. Протянула руку к Дашиной находке.
— Что нашла? Ну, ты чего? Посмотреть-то дай!
— Это лайка, — похоронным голосом сказала Даша, не выпуская из рук край шкуры, — итальянская.
— Вау… блин.
Они стояли напротив, мяли кожаный лоскут пальцами. Галка потянула край, прикладывая к бедру:
— Кайф. Я бы из нее…
— Галь! — Даша нагнулась и другой рукой выудила еще одно сокровище, — вот, смотри, как сыромятина, видишь? Ты потрогай, потрогай!
— Трогаю…
— Галя. Еще три года назад, я это все нарисовала! А перед тем год думала. Это — «Охота на единорога»!
— Как?
— Ну вот, смотри! — она прижала лоснящуюся шкуру к груди, расправляя и натягивая:
— Единорог, он идет только к девственнице. Понимаешь, белые такие прозрачные рубашки, обязательно из натурального, шифон, батист. Жатые. И поверх, из этой кожи — широкие пояса, корсеты, шнуровки. Яркие, коричневые. Они меняют силуэт, понимаешь? Надеваешь жилет на лямках, жесткий такой, чтоб еле вздохнуть. И вместо рубашки сразу получается — платье. Или поверх широких штанов — крошечные шорты, рыжие, стянутые в боках кожаными шнурами. А дырки просто пробиты, или прорваны, будто проткнуты.
И, боком осторожно отпихивая других покупательниц от найденных сокровищ, спросила с отчаянием:
— Ты это видишь? Это будет, как песня в лесу. Ну и волосы, длинные, до попы, схваченные кожаными обручами. И босиком. Или сандалии. С ремешками вокруг ноги. Я тебе нарисую, потом, детали всякие…
Галка подхватила другой кусок, прижала к себе, обтягивая грудь и выпятив квадратную челюсть, осмотрела себя. Даша закивала.
— Сколько надо кож? — деловито спросила Галка.
И они вместе нырнули в вороха, копаясь и отбрасывая ненужное.
— Пять тут есть. Нет, вот еще. И еще одна. Семь шкурок.
Галка пересмотрела ценники на уголках, подняла на Дашу глаза:
— Впритык, все наши деньги. А платье, Даш?
— Платье…
Платье висело, нарисованное, любовно продуманное до мельчайших деталей, уже сто раз надетое — когда усталая Даша вытягивалась на скрипучем диване в раскроечной комнате. И сто раз, засыпая, она шла в этом платье в клуб, мимо охранников с их фейс-контролем, и все смотрели-смотрели. Приглашали танцевать…
Вы думаете, что родиться княжной это большая удача? Юная княжна Хаидэ тоже так думала. Пока в её жизнь не вошло Необъяснимое…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.