Атаман Платов - [105]

***

6 июля 1812 года Александр I подписал Манифест о созыве земского ополчения, написанный государственным секретарем А. С. Шишковым. 20 июля он был доставлен в донскую столицу. Прочитав его в полном собрании чиновников, войсковая канцелярия постановила привлечь в ополчение всех служилых, отставных и всякого рода льготных офицеров, казаков и подростков — словом, всех, «кроме весьма дряхлых, равно сущих калек и жестоко больных, совершенно не способных к походу». Сыскным начальствам и станичным правлениям вменялось в обязанность обеспечить оружием и лошадьми за счет общественных сумм всех неимущих, призванных на защиту Отечества.

Формирование ополчения не остановил даже присланный на Дон новый Манифест от 18 июля, ограничивавший географию проявления «вооруженного патриотизма» границами всего шестнадцати губерний; остальные, в том числе и Дон, от этого освобождались.

М. И. Платов, сознавая необходимость «увеличения сил Войска Донского», истощенного потерями в арьергардных боях, 26 июля предписал наказному атаману А. К. Денисову продолжить формирование ополчения и по мере укомплектования команд отправлять их на соединение с армией. При этом на офицеров возлагалась обязанность следить за тем, «чтобы в пути ни малейших обид и притеснений жителям тех селений, через которые проходить и при коих ночлеги иметь будут, чинимо не было».

Чтобы не задерживать готовые к походу команды на Дону, Платов брал на себя назначение в них полковых командиров и офицеров из числа вновь произведенных за подвиги и ревностную службу государю и Отечеству, которых при армии, по его мнению, было «достаточно». Впрочем, он не отказывал в этом праве и наказному атаману, но требовал подбирать только таких начальников, «которые опытом доказали храбрость свою и исправность по службе».

Матвей Иванович убеждал станичников, что продолжительность войны «зависит сколько от помощи Божьей, столько и от общего и единодушного ополчения противу нашествия врага, по одолении которого возвратятся все со славою в дома свои» и будут жить, «благословляя высокомонаршие милости», в чем и заверял их своей честью.

Формирование ополчения затруднялось из-за недостатка средств. Но торговые казаки за освобождение их от службы внесли в кассу войсковой канцелярии 93 645 рублей и тем облегчили А. К. Денисову решение поставленной перед ним задачи. Этой суммы, по тому времени немалой, оказалось достаточно и на снаряжение неимущих донских воинов, и на их путевое довольствие.

А. К. Денисов писал М. И. Платову, что «все чиновники и казаки идут с ревностью и охотою» на сборные пункты, горя желанием защитить Отечество. Атаман был доволен, хотя и отозвался с досадой о тех, кто откупился от всеобщего похода против супостата: «Теперь больше нужны люди, а не деньги».

Донские дворяне выделили для снаряжения неимущих казаков 1500 лошадей. Не так много, но бескорыстно. И этого количества хватило не только для снаряжения пеших и «худоконных» казаков, но и для создания резерва, который был отправлен в действующую армию «на случай нужды… во время служения полков».

Как уже отмечалось выше, 22 августа М. И. Платов прибыл в Москву, откуда отправил в Новочеркасск «решительное предписание» А. К. Денисову. Судя по всему, Матвею Ивановичу стало известно о желании наказного атамана самому возглавить ополчение и отправиться с ним к театру военных действий. Предупреждая его патриотический порыв, он написал Денисову из Москвы:

«Зная по опыту, что Ваше Превосходительство, будучи преисполнены ревностнейшим усердием к полевой службе, будете желать быть в армии вместе с войском, особливо при настоящих обстоятельствах войны, когда все мы обязаны жертвовать жизнью для защиты Отечества и Августейшего престола от нашествия вражеского, я не излишним считаю напомнить Вам, что отсутствие Ваше из Войска, в котором Вы за теперешним нахождением моим в армии начальствуете по Высочайшему повелению, зависит от Высочайшего и разрешения; кроме того, сами Вы знаете, что и войсковой канцелярии запереть нельзя, дабы не остановить течения производящихся по оной дел не только казенных, но и войсковых, да и Войска оставить без внутреннего управления, сопряженного с пользою Отечества, также никак невозможно».

Канцелярию запереть, конечно, невозможно. Лучше запереть в ней талантливого, полного сил боевого генерала. В результате в галерее героев Отечественной войны в Зимнем дворце сегодня одним портретом меньше…

Между тем армия оставила Москву, совершила знаменитый маневр с Рязанской на Калужскую дорогу и расположилась лагерем в Тарутино. В эти дни Платов, освобожденный от командования, энергичнее, чем прежде, занимается вопросами формирования ополчения: диктует распоряжения бригадным генералам, уже бывшим в пути, начальнику войсковой канцелярии Курнакову и Денисову, требуя ускорить выступление остальных полков, принимает и отправляет курьеров, информирует Кутузова и самого Александра I о состоянии дел. И надо заметить, что из документов, вышедших из-под его пера, как-то не видно, что «атаманово здоровье… действительно снедалось от огорченного чувства», как утверждал Вильсон в своих посланиях на высочайшее имя. Матвей Иванович действует решительно, приказывает, отпускает колкие реплики, верит в своих казаков и скорую победу над врагом.