Атака седьмого авианосца - [96]

Раздался ревун, и следом крик Бэттла:

— Продуть носовую цистерну! Вверх — шесть градусов.

Посвистывающий под высоким давлением воздух, вытесняя воду, стал заполнять балластные цистерны. «Блэкфин» вздрогнул и задрал нос.

— В центральном! — крикнул Аллен в люк. — Приготовиться к запуску четырех главных двигателей! Пойдем на шестнадцати узлах. — Повернувшись к Бренту, он мотнул головой в сторону люка. — И вы приготовьтесь, мистер Росс.

Брент поднялся на три ступеньки по трапу, взялся за штурвальчик задрайки, оказавшейся у него прямо над головой. Он слышал, как шумит вода, скатываясь с рубки. Снизу долетел отсчет Бэттла:

— Пять футов… четыре… три…

— Отдраить!

Брент крутанул штурвальчик и чуть-чуть приподнял крышку люка.

— Давление три восьмых дюйма, — крикнул Бэттл, сообщая о том, что давление внутри лодки было немного выше, чем за бортом. — Два фута!

— Открыть люк! Второму машинному отделению — запустить двигатели!

Брент полностью отдраил люк, отодвинул страховочную защелку и, с усилием растянув массивную стальную пружину противовеса, откинул тяжелую бронзовую крышку, звонко лязгнувшую о сталь палубы. Его обдало струей свежего воздуха. Он выбрался наверх, на мостик, с которого еще скатывались потоки воды. За ним последовали Аллен, Джордан, двое впередсмотрящих и рулевой — старший матрос Джей Оверстрит. Он стал к штурвалу, остальные вскинули к глазам бинокли.

— Курс три-пять-ноль. Так держать!

— Есть так держать!

Аллен, оглядев горизонт, крикнул вниз:

— Открыть главный индукционный клапан! — И скомандовал Оверстриту: — Средний вперед!

С глухим стуком открылся индукционный клапан, находившийся ближе к корме между мостиком и «курилкой». Раздался рев включившихся двигателей, и «Блэкфин», обретя новые силы, рванулся вперед.

Затем где-то в недрах лодки раздался резкий металлический лязг и следом пронзительный вопль, который мог бы издать дикий зверь, схваченный стальными челюстями капкана: это по приказу адмирала воздух под высоким давлением устремился в главные балластные цистерны, вытесняя воду. Из кингстонов по обеим сторонам носа ударили пенные струи. Лодка, вздрагивая, стала медленно приподниматься над поверхностью.

Буксир и баржа проплыли по правому борту всего в тысяче ярдов. Джордан помахал вслед:

— Воображаю, как удивились эти моряки.

Брент и адмирал рассмеялись, но в эту минуту снизу донесся голос Тадаси Такигути:

— Сэр, слева по носу в тысяче ярдов еще три судна. Пеленг двух прежних: два-ноль-ноль, дальность — четырнадцать миль, один-три-пять, дальность двадцать три мили, а трех новых — три-пять-пять, дальность соответственно — тридцать одна, тридцать три, тридцать четыре мили. Выходят из Нэрроуз.

— Пеленг на середину фарватера в канале!

— Три-пять-пять, сэр.

— Отлично. Рулевой, больше влево на три-пять-пять.

Джордан показал на лодку, обведя ее рукой от носа до кормы:

— Идем на поверхности, адмирал, полностью всплыли.

Аллен кивнул и приказал прекратить продувание. Истошный вопль раненого зверя наконец смолк.

Из динамика прозвучал голос старшего механика Брукса Данлэпа:

— Прошу разрешения подзарядить батареи, сэр.

— Разрешаю.

Главные двигатели заработали на более низких оборотах: амперы потекли теперь из 4100-киловаттных генераторов «Эллиот» в аккумуляторные батареи. Аллен повернулся к Бренту:

— Твоя вахта? — судя по голосу, он был в приподнятом настроении.

— Так точно, сэр.

— Ну, заступай, лейтенант. Курс три-пять-пять, скорость двенадцать. Я пойду прилягу. Как пришвартуетесь, разбуди.

— Есть разбудить, сэр.

Аллен и Джордан скрылись в люке.

10

Вся следующая неделя была заполнена изнурительными учениями. «Блэкфин» ежедневно выходил в океан или на траверз Лонг-Айленда и отрабатывал атаки, погружения, маневры. Лодке был придан эскадренный миноносец, попеременно выполнявший роли объекта и субъекта нападения. Часами лодка находилась под водой с выключенными двигателями, пережидая имитацию атаки глубинными бомбами, дважды адмирал Аллен клал ее на грунт, и моряки стояли на боевых постах молча, слушая шум винтов эсминца, прочесывавшего этот квадрат в нескольких сотнях футов над их головами и бросавшего глубинные бомбы. Две «накрыли» мостик.

— Ну-ну, ребята, — ухмыльнулся по этому поводу Джордан. — Поздравляю. Считайте, каждый заработал Морской крест и удостоился благодарности императора — посмертно.

Никто не рассмеялся его шутке.

Команда, набираясь опыта и сноровки, стала действовать, как части хорошо пригнанного и смазанного механизма. Однако самого адмирала не раз сбивали с толку противолодочные зигзаги эсминца, и он выставлял перископ не вовремя. Брент, Уильямс, Хассе, Каденбах и Питтмэн по очереди занимали место у командирского перископа. Брент с его прирожденным инстинктом охотника стал относиться к перископу как к продолжению собственных глаз и делал большие успехи, опережая остальных: зигзаги преследователя ни разу не обманули его — он безошибочно определял генеральный курс эсминца.

Хуже всех дела были у Хассе и Питтмэна. Оба отличались медлительностью, и, когда атаку вел кто-нибудь из них, Бренту приходилось подолгу томиться бездельем, стоя перед своим КУТом. В эти минуты мысли его неизменно возвращались к Дэйл: она появлялась перед ним до галлюцинаций зримо и осязаемо, он чувствовал под пальцами ее тонкие шелковистые волосы и ощущал рядом с собой ее тело. Приходилось встряхивать головой, отгоняя наваждение, и пристально вглядываться в КУТ, хотя он давно уже знал наизусть все, что было написано на пластинке, вделанной в переднюю панель прибора: