Астральный гамбит - [99]

— Я вам не сестренка! — буркнула Маша, расслабляя, тем не менее, кисть.

— Как вам будет угодно, госпожа Муравьева, — не переставая улыбаться, пожал плечами незнакомец.

— Откуда вы меня знаете? — вскинулась длинноножка.

— В некотором роде, вы у меня в гостях. Долг хозяина, знать о своем госте все — дабы принять его подобающе! — последовал уклончивый ответ.

— Кто вы такой? — зашел с другого фланга Ясухару.

— Можете называть меня Тао-Фан, — повернулся к нему наш загадочный собеседник.

— Вы — дух! — решил внести ясность я. Мои пальцы горели, как в огне — вернейший признак, даже если забыть о подсказке Фу.

— А кого вы рассчитывали встретить ночью в Оклахоме, молодой князь? — усмехнулся Тао-Фан. — Огромного боевого человекоподобного голема?

— Что вам от нас нужно? — осведомился я.

— Сие лишь половина вопроса, молодой князь, — снова не дал прямого ответа дух. — Вторая половина — чем я могу вам помочь?

— И чем же?

— Ну вот, например, в порядке небольшого аванса… — он шагнул вперед, к скрючившейся на полу Терезе.

Маша и Тоётоми расступились, давая духу дорогу, я же на автомате попытался преградить ему путь, но уже через секунду обнаружил, что прижат к стене в доброй сажени от того места, где только что стоял. Клянусь, я не сделал ни шага ни в сторону, ни назад!

Магия? А Зеркало куда смотрело?!

Моя попытка — почти машинальная — составить фигу потерпела неудачу: пальцы не слушались.

— Не дергайтесь, молодой князь, — повел бровью Тао-Фан. — Только ману впустую сольете. — А вы, молодая баронесса… — слегка наклонился он к фон Ливен. — Разрешите мне заняться вашей ногой?

— Извольте, сударь, — обронила та.

— Что ж… Прошу вас, встаньте!

— У нее же перелом… — возмущенно начал было я, но тут Тереза взяла — и как ни в чем не бывало поднялась на ноги.

— Благодарю вас, сударь, — проговорила она, коротко поклонившись духу.

— Вы ее исцелили? — поняла Муравьева. — Так быстро?

— Сие было не сложно, — заверил Тао-Фан. — А вот тут у нас случай поинтереснее, — похоже, потеряв всякий интерес к фон Ливен, он двинулся к Воронцовой. — Клюв центавруса, не так ли, молодая графиня?

— Он самый, — поморщившись, кивнула Милана.

— И с момента удара минуло уже почти два часа, — покачал головой дух. — Увы, молодая графиня, полностью руку вам уже не восстановить. Но готов вернуть пальцам некоторую подвижность — сможете складывать простейшие комбинации. Ну и перстень снова почувствуете. Приступать?

— Что значит, уже не восстановить руку? — нахмурившись, не спешила с ответом Воронцова.

— Как сие ни прискорбно, часть изменений необратима. Ни я, ни один ваш целитель ничего здесь уже не исправят. Более того, если срочно не предпринять меры, через час-полтора заклятье центавруса пробьет установленную молодой баронессой блокаду и потянется к сердцу. Случись подобное, спасти вас я буду уже бессилен.

— Это так? — с мрачным видом повернулась Милана к Терезе — нашему признанному эксперту по части целительства.

— Я только вижу, что наложенная мной защита слабеет — но могу попробовать ее укрепить… — неуверенно проговорила фон Ливен.

— Вы не сможете наращивать барьер вечно, — заметил ей Тао-Фан. — В какой-то момент рука молодой графини просто отсохнет — и сие еще будет благоприятный исход…

— Да… — подумав, кивнула Тереза. — Так и есть. Мне жаль, — посмотрела она на Воронцову.

— А мне-то как будет жаль! — хмыкнула та. — Ладно, сударь, — снова подняла она глаза на духа. — Делайте, что можете!

— Готово, — почти тут же заявил Тао-Фан. — Ощущаете перстень?

— Да… — слегка посветлев лицом, пробормотала Милана. — Но пальцы… — как видно, она попробовала ими пошевелить, но дернулся только мизинец, недавно выращенный ей Николаевым взамен отрезанного в шкафу. — Они как деревянные!

— Со временем немного разработаются, — пообещал дух. — Но как раньше — уже не будет, увы, — развел он руками.

— Общественные туалеты — зло! — угрюмо буркнула Воронцова. — Благодарю вас, сударь, — добавила она, поднявшись с пола.

— Не стоит, — поклонился ей Тао-Фан. — Теперь насчет вас, молодой князь, — повернулся он ко мне.

— А что насчет меня? — прищурился я. — Или вы о щеке? — вспомнил я о недолеченном Терезой порезе.

— Нет, щека ваша и сама прекрасно заживет — дайте срок. Речь о руке, которой вы трогали мимикра. На ваше счастье, последствия сего поступка почти безобидны, но именно здесь, в Америке, среди злыдней бестелесных — несколько беспокоющи, не правда ли? Если хотите, могу их устранить. Последствия, а не духов.

— Нет уж, спасибо, — буркнул я, кривясь — резь в пальцах и впрямь не стихала, но… — Зато оные злыдни не подкрадутся ко мне незамеченными!

— Ну, я же подкрался, — с усмешкой заметил Тао-Фан. — Хотя не скрою, мне пришлось приложить некоторые усилия, дабы не быть обнаруженным до поры — не такие уж и значительные, но важно было о сем не забыть.

— В большинстве случаев это работает, — возразил я. — Пусть так и будет.

— Что ж, выбирать вам. Однако дело в том, что я намерен возле вас задержаться — если мы с вами, конечно, договоримся, на что я, признаться, весьма рассчитываю. Но лично для вас, молодой князь, сие означало бы постоянный дискомфорт. Ну да так и быть, решу сию проблему за свой счет…