Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919) - [161]
Лидер Союза Союзов Унгер уехал куда-то в Москву. Военный комиссар Мина Аристов и комиссар милиции Ашот Хумарьян пали жертвами сталинских репрессий.
В 1938 году расстреляли организатора обороны Черного Яра Никифора Нестеровского. В том же году расстреляли комиссара судоходства первого астраханского советского правительства Алексея Демидова.
Не забыли сталинские следователи и про бывших оппонентов большевиков. Был расстрелян лидер эсеров Кузьма Терещенко, работавший ихтиологом в Баку.
В октябре 1937 г. по обвинению в антисоветской меньшевистской террористической организации были арестованы известные в городе люди – адвокаты, врачи, экономисты. Главным обвиняемым был Роман Аствацатуров. Следствие по этому делу продолжалось около года. По приговору выездной сессии военной коллегии Верховного суда СССР, состоявшейся 13 августа 1938 году, девять «участников нелегальной антисоветской меньшевистской организации» были расстреляны, четверо осуждены на различные сроки заключения.
В 1941 году в Орловской тюрьме закончилась жизнь яркого лидера эсеров-максималистов Григория Цыпина.
Отвечавший за снабжение города продовольствием Непряхин работал в рыбной отрасли в Москве и Сибири, избежал террора 30-х годов и закончил жизнь в Москве, активно делясь воспоминаниями.
Остался в живых во время ежово-бериевских репрессий и первый народный комиссар здравоохранения Павел Гузиков. Он переехал в Пермь, преподавал в Университете и выступал с критикой запрета абортов.
Имена большинства героев той эпохи сегодня неизвестны. Даже о тех из них, чьими фамилиями названы улицы Астрахани, вряд ли кто-то из горожан что-то может рассказать. Между тем это были люди яркие и самоотверженные. И настоящая книга призвана в какой-то мере восстановить их подлинную историю.
Заключение
История Астраханского края в 1917–1919 годах крайне интересна. Исследование первоисточников показывает, что события, происходившие тогда, сильно отличались от последующих исторических интерпретаций, порожденных политическими целями.
Астраханский край отличался от других территорий Российской империи тем, что он был заселен свободными людьми, в массе своей никогда не испытывавшими крепостного права, сочетал в себе относительное экономическое богатство и реальную бедность абсолютного большинства населения, был интернационален по этническому составу и отличался специфической демократичностью.
Несколько мартовских дней 1917 года показали, что реальная страна отличается от той пропагандистской картинки, которую на протяжении долгих лет выстраивали государственная пропаганда и церковь.
Сказанное в полной мере проявилось и в Астраханской губернии.
Для начала выяснилось, что у монархии нет сторонников. Совсем. Черносотенные организации исчезли в течение считанных часов. Генерал-губернатор и начальник полиции выразили полную уверенность в том, что пригодятся и республике. Решение об их аресте было принято не вышедшими из подполья революционерами, а их же коллегами, офицерами Астраханского казачьего войска, которые надели красные банты и во главе со своим атаманом под звуки «Марсельезы» пошли на митинги, причем возглавив их.
Столь же стремительно выяснилось, что простой народ, живущий в селах, не так уж крепко воцерковлен, а по отношению к церковнослужителям настроен довольно критично, если не агрессивно. Огосударствление церкви сослужило ей плохую службу. Многие миряне воспринимали духовных отцов как доносчиков и соглядатаев и приступили к их активным задержаниям. Страдали и вполне невиновные, добросовестные люди.
При этом влияние религии оказалось тем слабее, чем ближе та или иная конфессия находилась к государству. Поэтому мусульмане, старообрядцы и лютеране обошлись без особых проблем, а РПЦ погрузилась в кризис. Поддержка в обществе у нее оказалась крайне слабой. Показательно, что решение об изъятии церковных земель и их разделе принимали не только крестьяне, но и казаки, включая руководство Казачьего войска.
Моральный крах старых институтов – монархии и церкви – сопровождался сложным периодом низовой трансформации. Общим посылом стала абсолютизация требований. Люди не хотели иметь над собой никакого государства и не собирались ждать.
Общая децентрализация, сопровождавшая распад империи, не выдержавшей испытаний мировой войны, обострила противоречия и на Нижней Волге.
Начиная с весны 1917 года быстро набирало силу и структурировалось рабочее движение. Работники, добиваясь повышения зарплаты и улучшения условий труда, осваивали искусство переговоров и самоорганизации. Принципиально важной точкой стало создание Союза Союзов – объединения астраханских тред-юнионов. Далеко не всегда оно поддерживало требования бастующих, стремясь к соблюдению баланса в уровне зарплаты между разными отраслями и оценивая риски экономической дестабилизации. Союз Союзов и его лидеры, в первую очередь Александр Трусов, Павел Унгер и Федор Трофимов, проявляли реальную ответственность, заключающуюся в умении определить риски и грамотно выстроить стратегию. Определив задачи, профсоюзы неуклонно шли к их достижению. Сентябрьская забастовка 1917 года стала событием, обеспечившим выход профсоюзов на новый уровень рабочей солидарности.
