Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919) - [160]

Командармом армии был назначен Матвей Василенко, выпускник Тифлисского военного училища. Василенко воевал с немцами, дослужившись до звания штабс-капитана, закончил Академию Генштаба, после начала Гражданской войны примкнул к Колчаку, но, насмотревшись на террор против мирного населения, перешел к партизанам и позднее вступил в Красную армию. Лев Троцкий очень обрадовался такому специалисту, а начальство в Астрахани (Иван Бабкин, сменивший Сергея Кирова) пыталось протестовать. Из ЦК Ивану Бабкину решительно указали на необходимость обеспечить новому командарму «возможность спокойно и продуктивно работать»[1469].

Для политического баланса в Реввоенсовет армии опять ввели Константина Мехоношина. Мехоношин попросил Оргбюро ЦК дать ему в подмогу Геворка Атарбекова «для последующей работы на Кавказе», но Оргбюро предложил согласовать эту идею со всем составом Реввоенсовета, что в силу атарбековской предыстории было для Мехоношина непосильным требованием[1470].

От всей XI Красной армии оставалась тень. В течение ноября в боях под Черным Яром, Лаганью, Ганюшкино и Царевом из 10 000 бойцов было выбито 4600 человек, в том числе более 1000 были убиты, а остальные ранены или заболели. На всех армейских складах имелось только 23 шинели и 47 пар ботинок и сапог[1471].

Но и белые были ослаблены бесплодными попытками бессмысленных контратак. Только в бою под Вязовкой 19 декабря погибли 140 казаков и горцев, включая командира 4-го полка полковника Зелио. Проблем добавила холодная зима. К концу месяца не очень многочисленная Астраханская казачья дивизия белых, прикрывавшая Царицын с юга, потеряла убитыми, ранеными и заболевшими до 50 % состава[1472]. Для поимки дезертиров пришлось создать заградотряды. Особенно активно разбегались «партизаны».

Черноярская группа красных была усилена за счет очередного призыва астраханцев и переброски резервов из Саратова. В ней имелось 3800 штыков, 1100 сабель, 107 пулеметов, 22 орудия и три самолета. Группой по-прежнему командовал Нестеровский.

29 декабря началось наступление. Снежная буря сдерживала его, но в последний день года 34-я сд вышла к Райгороду в 40 км юго-восточнее Царицына. Здесь ее ждали до пяти конных полков белоказаков, которые были разбиты в предполье и отошли в Райгород.

Ввиду несогласованности в командовании дальнейшее продвижение 34-й сд и 7-й кд было приостановлено. Врангель стал срочно отводить свои части по железной дороге на Кубань.

Лишь 3 января Черноярская ударная группа возобновила продвижение. Райгород был занят без боя. В этот же день с правого берега Волги по льду в Царицын вступил 450-й сп 50-й стрелковой дивизии, ранее стоявший в Букатине. 5 января две ударные группы соединились в Сарепте, захватив 25 паровозов, до 1000 вагонов, 60 пулеметов и одно тяжелое орудие[1473].

Основным силам Врангеля, однако, удалось ускользнуть и продолжить сопротивление на протяжении почти еще года, но уже за пределами Астраханского края.

После войны

3 января был освобожден Царицын. 5 января красной кавалерией без боя был занят Гурьев. 9 января белые очистили Ростов-на-Дону. 30 марта красные флаги были подняты над Порт-Петровском.

Для Астрахани гражданская война ушла в прошлое.

Появился доступ к долгожданным ресурсам и в первую очередь к гурьевским нефтепромыслам. Отступавшие белые постарались вывести их из строя и даже выпустили 6000 тонн нефти в Каспий, отравив северное мелководье и нанеся катастрофический удар по природе[1474].

Беженцы из северных городов возвращались домой. Навстречу им ехали квалифицированные рабочие, командированные в Астрахань для восстановления местного судостроения и рыбопереработки. В апреле 1920 года Иван Бабкин запросил дополнительно 1553 специалиста, включая 180 котельщиков, 270 слесарей, 500 плотников и даже 23 литейщика[1475].

Вовсю заработали баскунчакские солепромыслы. Их работники снабжались хлебом в первоочередном порядке, и на этот тяжелый труд не было недостатка в желающих.

По случаю 1 мая из мест заключения были освобождены 94 человека. Четверо из них – некто Черненков, Савинков, Абросимов и Ермолаев – ранее оказались приговорены к «условному расстрелу». Теперь этот приговор был отменен[1476].

Прощение распространялась не только на дезертиров и спекулянтов, но и на реальных преступников.

Летом 1920 года исчезла последняя альтернативная партия. По предложению Шичкова ревкоммунисты приняли решение о самороспуске и присоединении к РКП(б)[1477].

Налаживалась новая жизнь – мирная, созидательная и интересная. Буквально через год закончилась короткая эра «военного коммунизма», смененная НЭПом.

Судьбы тех, кто устанавливал советскую власть в Астрахани, сложились по-разному. Профсоюзные лидеры Александр Трусов, Иван Лемисов, Федор Трофимов, Петр Чугунов умерли от болезней и получили свою долю признаний сразу после смерти. Их именами были названы улицы, им установили памятники в центре города.

Первый председатель астраханского советского правительства Александр Перфильев весной 1920 года был утвержден контролером Полевого управления IX Красной армии, сражавшейся на Кавказе. Дальнейшие его следы теряются