Асфальт - [75]

– Ну вот! Вот тебе и проза и стихи, – сказал Миша, глядя на папку.

Дверь открылась, и зашла Валентина. Она принесла кофе. В этот момент Миша понял, что ещё не курил сегодня. Дома очень хотелось, а потом как-то забылось. «Забылось и забылось. Не буду пока. Не хочется же…» – подумал и приказал себе он.

Первые два глотка кофе были очень отчётливые, долгожданные и нужные. Потом стало вкусно. Валентина, не ожидая приглашения, села на стул возле Мишиного стола и ждала. Миша быстро выпил полчашки.

– Ну, теперь могу соображать, – сказал он. – Валя, пожалуйста, обрисуй общую картину произошедшего и происходящего. А то сейчас придёт Леонид и будет создавать мне образ катастрофы. Как у нас тут?

– У нас тут всё хорошо, – медленно и очень внятно сказала Валентина.

– Вот спасибо! – улыбнулся Миша и отпил кофе. – Но, как ты понимаешь, все похоронные дела закончились, и настроения тоже должны быть… без намёка на трагедию. У нас сегодня нормальный, полноценный рабочий день. Меня щадить или беречь не надо. Повторяю вопрос…

– У нас тут всё хорошо, – слово в слово и с той же интонацией повторила Валентина и улыбнулась.

Повисла пауза.

– Но вот в Петрозаводске непросто, – с той же улыбкой продолжила она, – только про это вам всё расскажет Леонид Михайлович. Он уже два дня только Петрозаводском и занимается. Я даже в атлас заглянула, чтобы узнать, где этот город находится. Мне уже само слово «Петрозаводск» слышать больно. Но у нас ТУТ всё хорошо. И у меня есть вопросы.

– Если у нас есть время, задавай, – спокойно сказал Миша.

– Вопросы короткие и не страшные, – Валентина продолжала улыбаться.

– Ну давай…

– Во-первых, напоминаю, вы на сегодня пригласили к 15:30 педагога по английскому языку. Он подтвердил, что придёт. Вы будете с ним встречаться или позвонить и отменить встречу?

Миша совершенно забыл про этого педагога. Он давно собирался заняться изучением английского языка. Школьных и студенческих запасов хватало за границей только для самых простых разговоров в гостинице, магазине или транспорте. Но хватало далеко не всегда. Миша стеснялся своего корявого произношения, и ему надоело нехватку слов замещать жестами, а непонимание того, что ему говорили, замещать добродушной, вежливой, но глупой улыбкой.

Он очень хотел взяться за английский всерьёз, чтобы хоть чуть-чуть понимать говорящие по-английски телеканалы и радио, читать газеты и поддержать какой-нибудь разговор. Но для начала он хотел хотя бы начать понимать объявления в иностранных аэропортах и самолётах.

Но у него всё не было времени. А недавно он почувствовал, что время у него появилось, желание окрепло, характер есть, всё остальное нужно было только организовать. Поисками педагога занималась, разумеется, Валентина. И это оказалось совсем непростым делом. Студенты, изучающие иностранные языки и активно подрабатывающие занятиями с детьми, негодились. Миша встречался с некоторыми. Говорили они по-английски бегло, насколько Миша мог оценить. Но он их стеснялся, не доверял им и не верил, что им хватит терпения, а главное, деликатности в работе с уже взрослым и закостеневшим в своём незнании человеком.

С учителями из школ и преподавателями университетов тоже не срослось. От них самих и от их английского веяло школьной скукой, пылью библиотек и Шекспиром. Только Шекспиром абсолютно без страстей. Миша их испугался и решил не мучить себя за свои же кровно заработанные деньги тоской и прежними ученическими страхами.

А Валентина искала рекомендации, опрашивала разных людей, консультировалась, созванивалась с педагогами. Некоторые отказывались заниматься индивидуально, настаивали на занятиях в группе Мише подобных учеников. Некоторые настаивали на каком-то невыполнимом графике уроков. Короче, вопрос поиска педагога оказался непростым.

Но на прошлой неделе Валентина радостно сообщила, что ей посоветовали, кажется, того, кого нужно. Педагог был рекомендован ни молодой, ни старый, с большим опытом, со своей проверенной методикой, а главное, он специализировался по таким же, рвущимся к просвещению, как Миша, ученикам. Валентина договорилась с этим педагогом на пятницу. Он должен был прийти. Миша забыл, она напомнила.

Мишу вопрос Валентины поставил в тупик. Он ещё в понедельник ждал и хотел этой встречи. Он надеялся, что его всё устроит и наконец-то можно будет приступить к занятиям. Но в то утро Миша сидел и понимал, что ему не хочется этой встречи, не хочется этого английского и ему даже лень. Он подумал о том, что встреча эта была намечена так давно, что желание изучать английский тоже было давно. Миша захотел отменить эту встречу, которая была теперь такой конкретной. Он захотел придумать что-нибудь, соврать про какие-то неотложные дела. Но Валентина смотрела на него с улыбкой и, кажется, читала все его малодушные мысли. Мише стало перед ней неудобно. Она же проделала такую большую работу, а ему, видите ли, лень.

– Прекрасно, Валентина, – сказал Миша, – я, честно говоря, совершенно про это забыл. Пусть приходит. Цивилизованный человек и руководитель просто обязан совершенствовать свои знания. А незнание английского языка в сегодняшнем мире – это просто стыдно, – Миша говорил как можно более жизнерадостным тоном. – И кстати, Юля прекрасно говорила и знала английский. Она меня часто стыдила, между прочим.