Асфальт - [130]

От воодушевления и азарта Миша заходил по комнате. Нужно было сделать ещё несколько звонков. Он вспомнил про парней, которых Сергей послал дежурить к нему во двор. Он хотел выглянуть и посмотреть, где стоит белая машина, но за окном дождь со снегом превратились в сплошной мокрый снег. Миша не пошёл на балкон. Он просто позвонил Сергею. Сергей ответил не сразу. А когда ответил, говорил запыхавшись.

– Миша, что-то случилось?

– Ты чего так дышишь? Убегал от кого-то? – в прекрасном расположении духа спросил Миша.

– Скорее, уплывал. Но от того, что со мной происходит, не уплывёшь и не убежишь. Чего позвонил?

– Да, Серёга! Понимаю тебя! Понимаю и завидую. Ты даже не понимаешь, как тебе повезло.

– Ты чего такой весёлый? Выпил с горя или от страха с ума сошёл?

– Не пил ещё. Вот что, дружище, снимай свой пост у меня во дворе. История закончилась.

– Как закончилась? – изумился Сергей.

– А вот как. Позвонили, извинились и сказали, что ошибочка вышла. Тема закрыта.

– Вот так да! Позвонили и извинились? Жаль! А я тут уже такие планы наметил. Разработал целую операцию. Жаль, жаль! Чем заняться-то теперь? А ты отомстить за обиду не хочешь?

– Да нет, всё. Тема закрыта. Забудь. Всё хорошо. Завтра, кстати, я в спортзал не смогу. Утром улечу до среды по делам.

– Жаль, Миша, жаль. Зря ты так. Ну ладно, снимаю пост. А если я всё-таки Соне в восемь позвоню, это будет не рано?

– Да звони, когда хочешь! – сказал Миша, усмехнувшись.

– Боюсь, Миша. Ох, боюсь! Но я ей позвоню, а потом тебе, ладно?

– Звони, старик. Если невмоготу, звони.

***

Миша взбудораженно ходил по комнате от дивана к балконной двери. Он не мог найти себе места. На часах было всего три часа дня. Он решил пойти к Володе в студию, пойти ненадолго. Зайти, отметиться и уйти. Главное, с Аней. И тогда всё наладится окончательно. Но до того, как надо было выйти из дома, оставалось ещё много времени. Миша держал свой телефон в руке и думал, кому бы позвонить. «Позвоню-ка я Соне, – придумал он. – Позвоню ей. Мне она не сказала, когда звонить, значит, могу сейчас. А позвоню-то я ей в последний раз! Всё. Наша лирическая история с ней закончилась», – подумал он без сожаления, но и не без трепета.

– Соня, привет! – сказал он, стоя с телефоном у балконной двери и глядя на ненастье за стеклом.

– Здравствуй, Миша, – был спокойный ответ.

– Вот, звоню предупредить. Телефон твой я Сергею дал. Он тебе будет звонить вечером, как ты и сказала. Ох, Соня, что ты делаешь с мужиками!

– Мишенька, я не очень могу говорить. Я за рулём, еду домой от мамы.

– Да я, собственно, всё сказал, что хотел. Он будет тебе звонить.

– Очень хорошо, пусть звонит, – всё так же спокойно ответила она.

– Вот и закончилась наша странная, непроговорённая история. И можно сказать, что мы прошли по грани, – сказал Миша, оглядываясь, нет ли рядом Ани.

– Миша! Я за рулём, погода ужасная, видимости никакой, снег лепит в стекло. Давай потом поговорим.

– Давай. Извини! Только «потом» не будет. Но это не беда. Пока. Ты чудесная!

– Пока, Миша.

Этот разговор Мишу вывел из состояния возбуждённой радости и энергичного подъёма сил. Его задело. Он подумал, подумал и не признался себе, что это ревность его огорчила. Он подумал ещё и решил, что это точно не ревность.

– Чёртово самолюбие! – сказал он себе тихо. – Хотя какая разница? Ревность, самолюбие: не один ли чёрт? Эх, Соня, Соня.

Он постоял ещё немного, глядя в окно. Дальних домов и кусочка проспекта видно не было. И шума, долетавшего всегда с проспекта, тоже не было слышно. Снег мокрый и неуютный тяжко опускался на столицу, обрезая обзор и обрубая все звуки своей пеленой и шелестом.

Потом он позвал Аню из детской на кухню. Они сели за стол.

– Ничего не подумай лишнего, – сказал ей Миша, глядя на свои руки, лежащие на столе, – но я завтра утром полечу в Петрозаводск. Планировал полететь в среду, но понял, что тянуть не стоит, и полечу завтра. А в среду уже вернусь. Не волнуйся, там ничего страшного и опасного. Там исключительно производственные проблемы. А та история, которая меня напугала и из-за которой я предпринял меры безопасности… – Миша горько усмехнулся, – эта история закончилась, как и началась, неожиданно. Просто, Анечка, нарвался я случайно на дурацкое приключение. Потом расскажу, вместе посмеёмся. Вот что я хотел тебе сказать.

– Понятно, – ответила Аня очень спокойно, глядя на него, – во сколько летишь?

– В семь тридцать утра за мной заедет Лёня и отвезёт в аэропорт. Во сколько в среду вернусь, ещё не знаю. Расписание не посмотрел.

– Я тебе не сказала, я же машину свою стукнула.

– Когда?

– В пятницу. С работы ехала и стукнула. Но не сильно, издалека даже не видно. Но я расстроилась.

– Ты поэтому мою брала?

– Миша! Ну это свинство! Я же тебе говорила, мою заблокировал какой-то…

– Извини, милая! Извини.

– Обидно, что сама же виновата. И ситуация была неприятная. Я испугалась. Автобус впереди так резко…

Мишин телефон издал опостылевший звук. Миша скривился. Звонил Стёпа.

– Это Стёпа звонит. Извини, Анечка!

– Он что, всегда будет звонить, когда нам надо поговорить? – сказала она. Но сказала не сердито.

Миша ответил на звонок.