Арвиальская канва - [54]

— Сначала я собирался назвать яхту «Королева Анна», так как это должна была быть точная копия, — признался он, заставив меня наконец-то встрепенуться. — Но, думаю, это было бы слишком смело с моей стороны — не только скопировать судно Его Величества, но еще и назвать точно так же. Поэтому я не отказался бы от помощи, если у вас будет такое желание.

Яхта короля! Рин еще не отчитался, почему она не прибыла в Арвиаль с началом сезона, нарушив многолетнюю традицию морских прогулок — так что я навострила уши.

Увы, напрасно: после опрометчивой просьбы о помощи на судовладельца обрушился поток вариантов, и беседа сменила русло. Кто-то предложил назвать тримаран в честь хозяйки дома, от чего она с возмущением отказалась: традиционно, если суда и получали женские имена, то они должны были всенепременно принадлежать королевскому дому.

— Как зовут дочь герцога Талион-Тара? — невоспитанно спросила я у Нелота, склонившись поближе.

Он посмотрел на меня крайне неодобрительно, но честно ответил. Я поблагодарила его и жизнерадостно выкрикнула в полный голос:

— Тогда, может быть, «Альта»?

Гости замерли. Я ослепительно улыбнулась.

— Несомненно, леди Альте польстило бы такое название, — равнодушно заметил герцог Талион-Тар, — однако она еще не принадлежит к королевскому дому.

— Но ведь это только вопрос времени, — подключилась герцогиня Тар-Рендилль. — Леди Альта помолвлена с наследником престола.

Но шелликотова герцога не прошибло даже это.

— Пока она — Талион-Тар, — возразил он. — Если лорд Тар-Джунне пожелает, через десять лет яхту можно будет переименовать в «Королеву Альту», но сейчас это выглядит несколько поспешно.

— Как скажете, Ваша Светлость, — покорно согласилась я и опустила глаза, пряча наигранную улыбку.

Что ж, если за убийством королевской семьи стоит не он, я выставила себя знатной идиоткой…

Глава 15. Жертва

Мне казалось, что прием никогда не закончится. Коситься на часы было невежливо, да и не полагалось мне скучать — в кои-то веки попала к дорогой подруге в гости, как-никак. Когда после ужина нас пригласили в другой зал и подали вино, я поспешила подойти к гостеприимной хозяйке, чтобы поблагодарить ее за приятное времяпровождение — и наконец-то смыться.

Ее Светлость благосклонно кивнула и, поскольку рядом с ней стояло несколько дам (которых я, разумеется, так и не запомнила поименно), сказала:

— Я распоряжусь, чтобы тебя отвезли домой.

— О… — я растерялась, не зная, как бы сообщить герцогине, что уже ангажировала ее эмиссара на роль частного извозчика по халявному тарифу. — Благодарю, Ваша Светлость, но…

К счастью, Марк увидел, что я подошла попрощаться, и поспешил присоединиться — возник за моим плечом, словно профессиональный телохранитель, и нахально утащил меня прочь — как телохранитель подкупленный. Герцогиня взирала на эти маневры с плохо скрываемой усмешкой. Ее ослепительно рыжеволосая дочь предпочитала делать вид, что никаких манн-ви рядом и не было, и я не могла ее не понять.

— Надеюсь, мы хоть чего-то этим добились, — проворчала я, усаживаясь в экипаж к Марку.

Первым делом потянулась за сменной обувью — после нескольких часов за столом стопы сводило от одной только мысли, что придется ходить по монастырским тропкам на этих шелликотовых каблуках — а когда разогнулась, с наслаждением вытянув ноги, талбот смотрел на меня так, словно вдруг выяснилось, что за убийством королевской семьи стояла я сама.

— Что?

— Не хочу везти тебя в Алдеан, — признался он и, отвернувшись, деловито потянул на себя две паутинно-светлые гобеленовые полосы с передней панели. Экипаж послушно воспарил на полметра над землей, не подтверждая никаких предчувствий. — Можешь считать меня параноиком, но у меня плохое предчувствие.

Я помолчала, задумчиво рассматривая его сосредоточенный профиль. Марк сжал губы и продел левое запястье в рыжую гобеленную петлю, задавая экипажу направление и ускорение одновременно.

В общем-то, я его понимала. Однажды он уже позволил своему брату войти в ворота Алдеана — и, надо полагать, не видел его с тех самых пор. Но одно дело — родная кровь, и совсем другое — посторонняя женщина… если только он действительно считал меня посторонней.

— Я уже бывала в монастыре, — сообщила я, отвернувшись с нарочитым равнодушием. — Вернулась, как видишь.

Управление экипажем не позволяло Марку отвлекаться от дороги, но он все же улучил момент, чтобы на пару секунд коснуться моих пальцев.

Было горячо и щекотно, но я промолчала.

Детям магов не говорят: «Мне жаль». Даже если очень хочется.

Экипаж летел сквозь ночную Арвиаль, неспящую, сверкающую вывесками и фонарями; дождь дробил городские огни, и они мерцали тысячами округлых вспышек на защитных стеклах. Мерно светились платиновые полосы магических плетений по бортам, отражение мелькало в витринах и окнах. Они становились все реже: центр и туристические районы быстро остались позади, и по бокам от экипажа воздвиглись зловещие тени складов и зимних гаражей. Среди них громовое эхо металось особенно долго и протяжно, и каждую молнию мы провожали одинаково завороженным и затравленным взглядом.

За городом ливень только усилился. За сплошной стеной дождя нельзя было рассмотреть даже темные скалы Алдеанского святилища, и Марк вынужденно сбросил скорость.