Арвиальская канва - [48]

— Личным вещам? — скептически переспросила я.

Нет, если Ланс сдерживался, он вполне мог заставить трупы выглядеть так, будто они относительно свежие — это он уже не раз демонстрировал на подручных материалах, будучи не в духе. Те же цветы, подаренные Марком, пострадали именно таким образом. Потом казалось, будто они завяли несколько дней назад — да и от воды из вазы пахло очень характерно. А вот если фейри забывался, то все, чего касались его крылья, рассыпалось прахом. Как вековая кирпичная кладка гостиничных стен, которым досталось, когда Ланс решил, что Марк мне угрожает.

О промежуточной фазе, чтобы полностью разложилась органика, но уцелели личные вещи, я слышала впервые. И как раз сейчас-то мне и самой не помешали бы подсказки Ланса — реально ли такое?

И как раз сейчас его не было рядом. Как обычно.

— У одного из магов была запоминающаяся вещица, — кивнула Рута. — Крупный перстень со сложным объемным рисунком, гербом рода. За него зацепился волос, не соответствовавший ни одному из убитых. Судя по характерному завитку, он был вшит в какое-то заклинание, причем достаточно долго. Вероятно, маг, обороняясь, задел нападающего. Спастись не успел, но зацепил заклинание. Убийца этого не заметил, иначе забрал бы с собой перстень. Но он остался на месте преступления, и мы смогли сделать определенные выводы.

— Конечно, это не стопроцентное опровержение вины Ланса, — заметил Вер, когда я недоверчиво хмыкнула. — Но у него, согласитесь, в запасе был другой способ убрать магов, куда менее затратный и опасный. Вздумай фейри-покровитель убить кого-то, он не оставил бы никаких следов.

Ну да, всех трудностей на полминуты с веником…

— Значит, по версии следствия, его пытались подставить, сымитировав смерть от крыльев фейри, — задумчиво кивнула я. — Но как это связано с убийством короля?

Вот теперь на меня смотрели странно.

— Дочь Талион-Тара — невеста покойного наследника, — сказал, наконец, Марк, закончив рассматривать меня с таким удивлением, будто впервые увидел. — А сам он — владетельный лорд самого крупного герцогства в Далеон-Таре. Смерть королевской семьи вознесла бы его на трон даже без помощи покровителей. А если учесть, что герцогство на протяжении вот уже пятнадцати лет пыталось добиться независимости…

— Тогда зачем давать герцогу такой козырь? — не поняла я.

Парад странных взглядов продолжался. Они смотрели на меня так, будто я должна, просто обязана была знать. На какое-то мгновение я почувствовала себя такой же растерянной и беспомощной, как в первые мгновения, когда узнала о массовых убийствах в особняке Форкуад — и предсказуемо разозлилась.

— Господа, вы говорите с манн-ви, которая полагала, что уже через полгода не будет заниматься ничем, кроме монастырских служений, и ни разу в жизни не покидала Арвиаль, — прохладным тоном напомнила я им. — Да, я охотилась за информацией из дворца. Но мои клиенты, как правило, интересовались более приземленными вещами, нежели престолонаследие. Поэтому я могу перечислить вам любимые специи покойного короля, цвет занавесок во всех гостиных Тар-Рендилль, незаконнорожденных дочерей сэра Селти поименно и поадресно или любовниц Талион-Тара за последние полгода. Но не ждите от меня…

— Вообще-то информация о любовницах была бы нелишней, — заметил Марк, коснувшись кончиками пальцев моей ладони, против воли сжавшейся в кулак. — Бартер? Король согласился на помолвку, потому что хотел усмирить герцогство без экономических встрясок и привлечения военных. Зачем Талиону независимость, если их наследница стала бы королевой?

Его пальцы выписывали расширяющуюся спираль на тыльной стороне ладони — неспешно, гипнотически и успокаивающе. Я расслабилась было, но потом заметила, с каким выражением лица Рута следит за нашими руками.

— Данаи Аэлли-Тар и Гвен Ар-Вунри, — сказала я, одернув юбку и потянувшись за кофе. Марк с недовольным видом отстранился и скрестил руки на груди. — Данаи Аэлли-Тар продержалась полтора месяца, затем одарена роскошным сапфировым колье в тон своим прекрасным глазам и отставлена за слишком наглые намеки на герцогскую корону. Грозилась рассказать всем о специфических пристрастиях Талион-Тара, но тот только посмеялся и аккуратно намекнул, что о них знает добрая половина двора и десяток окрестных борделей, а вот известия о том, что позволяла ему прекрасная виконтесса, очень заинтересуют ее родителей и, пожалуй, оставшуюся половину двора, если не десяток окрестных борделей, заинтересованных в найме опытного персонала. А Гвен Ар-Вунри, благодаря своему происхождению, и не думает облизываться на место супруги Талион-Тара, так что их роман длится чуть меньше четырех месяцев и, похоже, прекратится только к двадцатипятилетию Гвен.

Я умолкла. Не сообщать же, что теплое местечко в герцогской постели госпожа Ар-Вунри получила не столько благодаря происхождению, сколько из-за своевременно полученной (и очень хорошо оплаченной) подсказке. Впрочем, не приходилось сомневаться: собеседники и так были уверены, что без дополнительной информации о маленьких слабостях Талион-Тара Гвен не сумела бы подняться так высоко.