Артуш и Заур - [70]

На стол принесли салаты, горячие блюда и напитки. Гюлай никак не унималась. Заур, чтобы как-то ее обуздать, перебил:

— Кажется, мы слишком долго говорим по-турецки, армяне могут обидеться, — сказал он и фальшиво улыбнулся.

Оказалось, что Гюлай сегодня в первый раз в жизни попробует водку. Армяне, услышав об этом, обрадовались и стали подбадривать ее. После двух рюмок Гюлай уже порядочно захмелела. Журналистка рассуждала о регионе, проблемах на Кавказе, войне в Ираке, жестко критиковала нынешнюю политику Турции и правительство Эрдогана[31]. Ее мнение по поводу турецкого правительства хотя и мало кого волновало из сидящих за столом, но все из вежливости слушали, или делали вид что слушают, проявляя эмпатию к Гюлай, которая привыкла всегда и везде критиковать власти, и сейчас не собиралась выходить из своего амплуа.

Вдруг Борис нагнулся к уху Заура, прошептал:

— Завтра конференция начинается в 10.00.

— Я знаю. А что?

— Просто имей в виду, когда пьешь.

Заур посмотрел на Бориса исподлобья и разлил водку по рюмкам.

— Не волнуйся. Не считая русских, никто так ни пьет водку как азербайджанцы.

После очередного выступления Гюлай о том, что премьер-министр Эрдоган — невежда, радикальный исламист и несведущий политик, и что он ведет Турцию к пропасти, Заур так, чтобы его поняли и армяне, заговорил по-английски:

— Я внимательно слушаю, и мне кажется, что вы не совсем справедливы к премьер-министру. Вы же отлично знаете, что правительство Эрдогана вывело Турцию из экономического кризиса и справилось с сильнейшей инфляцией. Кроме того, Эрдоган разоблачив в стране несколько крупных коррупционных групп, предал их суду. Вы же не будете все это оспаривать?

Гюлай с сомнением посмотрела на азербайджанца, который до сих пор в основном слушал и почти не говорил:

— Нет, не буду. Но все не так просто как кажется. Эрдоган просто подстроил коррупционный режим под себя и своих ставленников. Внешняя политика его правительства потерпела фиаско, в том числе и в отношениях с Арменией. Да и время показывает, что отклонение от курса, идей Ататюрка ведут Турцию к пропасти. Если бы не Ататюрк, наши женщины и не знали бы, что такое университет. А теперь эти сволочи хотят укутать студенток в хиджаб[32].

— А Кипр? Другие успехи во внешней политике? Этого же нельзя отрицать.

Он заметил, как при слове «Кипр», армяне изменились в лице и навострили уши, но, тем не менее, продолжил:

— Сделанные им шаги ускорили разрешение этой проблемы. Кроме того, во время американского вторжения в Ирак он сделал все, чтобы Турция была как можно дальше от военного противостояния, и не позволил увязнуть в Иракском болоте. Он также негативно оценил международное эмбарго в отношении правительства Палестины, выбранного демократическим путем. Во всяком случае, у него есть собственная позиция.

— Я не понимаю, Вы что, сторонник Эрдогана? — спросила Гюлай, попытавшись предать осмысленность своему хмельному взгляду. Не получилось. Выражение ее лица вернулось в изначальное, а губы образовали бессмысленную улыбку.

— Нет, я сторонник объективности.

Тут в спор вмешался Степан Стрекалин:

— Я попрошу вас прекратить этот бессмысленный спор, — сказал он, — Еще не хватало, чтобы азербайджанцы с турками подрались в Ереване.

Все, включая Заура и Гюлай, залились смехом. Действительно, возможность такого инцидента в Армении звучала абсурдно.

Церемония знакомства, плавно переросла в дружеское застолье. Ломавшие головы в поисках ответа на Герценовский вопрос «Кто виноват?», все привычно обвиняли Россию и посылали в ее адрес проклятия, и только Борис утверждал, что причиной всех конфликтов на Южном Кавказе является рука ЦРУ, что очень удивило Заура. Давид с ним не соглашался:

— Сепаратизм, все эти конфликты, братоубийственные войны, снова, и снова дающие метастазы в нашем регионе, все это создает Россия, — сказав это, он провозгласил следующий тост за Саакашвили. Армяне выпили за президента Грузии с явной неохотой.

Уже полчаса сидевший и поглощавший кофе за соседним столом, человек лет пятидесяти, не дав опомнится после тоста за Саакашвили, подошел к столу и спросил:

— Можно к вам присоединиться?

Борис и все армяне за столом ответили разом:

— Конечно, о чем речь. Пожалуйста, садитесь.

После того как мужчина сел, и официант принес ему приборы и рюмку для водки, он заговорил:

— Извиняюсь перед всеми, но я невольно слышал ваш разговор. Меня зовут Ара. Я так понял, что среди нас присутствуют гости из Турции и Азербайджана. Это замечательно. Тут неподалеку мой дом, и я почти каждый день прихожу суда обедать или ужинать. Живу я один. Из-за больного желудка вынужден питаться легкой пищей. Мацони, отварная картошка и т. д. Я рад, что представители двух государств, у которых проблемы с Арменией, здесь и сейчас едят и пьют со своими армянскими друзьями.

Заур подняв рюмку, возразил:

— Извините, что перебиваю, хочу кое-что уточнить — у наших стран нет проблем с Арменией. Это у Армении есть проблемы с нашими странами.

Увидев, вмиг скисшее лицо оратора, говорившего на русском, ничего не понимавшая Гюлай, нагнулась к уху Заура и попросила: