Артуш и Заур - [66]

— Вообще-то можешь звать его Мамука.

— Пускай Мамука. Он что-нибудь об этом знает?

Давид пожал плечами.

— Конечно. Он и сам не прочь покурить. Сорвем пару стебельков?

— Ну сорвем, и что?

— Как что? В Ереване скучать не будем.

Заур от ужаса вытаращил глаза, алкоголь испарился мгновенно.

— Ты что сума сошел? Хочешь провезти травку в Армению?

— Подумаешь! Ну что ты так волнуешься…

Заур попытался привести новый аргумент:

— Так ведь она свежая, мокрая. Как ты собираешься ее сушить?

— Ничего я найду способ, — сказал уверенно Давид, и сорвал два больших стебля.

Листья конопли, словно расстроившись из-за расставания с родным кустом, поникли, и стали увядать на глазах. Посмотрев по сторонам и убедившись, что никто не идет, Заур нагнулся к самому уху Давида и прошептал:

— Не впутывай меня в это. Я не труслив, но я еду в Армению в первый раз. Ты представляешь, какой будет скандал, если армяне найдут у азербайджанца наркотики.

— Да говорю тебе, не волнуйся. Все будет хорошо. Но если найдут, тем более у тебя, будет гораздо веселее.

Заур оставил Давида смеяться над собственной шуткой и вернулся за стол. Мамука развернувшись назад с бокалом в руке, пытался понять, куда делись его собутыльники.

Увидев, Заура он заорал:

— Сволочи! Вы что меня одного оставили? Я что алкоголик — один пить?

Заур сел, взял наполненный бокал вина, сказал:

— За тебя. Рад знакомству! — и задержав дыхание, опустошил бокал.

Мамука выпив, задумчиво посмотрел на кошку, царапающую когтями ствол виноградника, и монотонно произнес:

— Раньше люди, чувствующие ход времени считались мудрецами. Сейчас, говорят о тех, кто ловит каждое мгновение. Буратино был сделан из дерева. Два деревянных кусочка при трении начинают гореть.

С небольшим опозданием заметив, подошедшего Давида, он раздражено выпалил:

— Чем ты там два часа занимаешься?

Слышавший предыдущие разглагольствования Мамуки Давид, ушел от ответа:

— Я двадцать раз смотрел твоего «Буратино», но так и ничего не понял. Притом это — фильм для детей. Уверен, что режиссер был наркоманом. Этот фильм нельзя смотреть на трезвую голову, надо сначала покурить.

Мамука подозрительно посмотрел на Давида, а тот, делая вид, что ничего не замечает, приступил к поеданию шашлыка из печени.

Через полчаса, когда пришло время звать Рухуллу и закрывать счет, Заур полез в карман, но Давид опередил его:

— Не беспокойся, ресторан на дороге компенсирует Борис, так что не я плачу.

Когда вставали из-за стола, он, довольно похлопывая по карманам, прошептал:

— Хорошо помял, набил в карманы. Не волнуйся, не найдут.

— Пусть будет по-твоему… — в голосе Заура чувствовалась неуверенность.

— Сейчас говорил с Борисом. Ждут нас на границе.

Попрощавшись с проводившим клиентов до машины Рухуллой, они направились прямиком к пограничным воротам в Садахло. Расстояние оказалось еще меньше, чем предполагал Заур — оказывается деревня, где они обедали, располагалась буквально в двух шагах от границы. Заур попросил Мамуку остановить машину, чтобы купить сигареты. В тесном магазинчике женщина смотрела по спутнику азербайджанский канал и обмахивалась куском картона. «И здесь — азербайджанцы» — подумал Заур и, заговорив с женщиной на родном языке, попросил пачку «Kent 4».

— Салам хала! Неджесиниз? Хеятыныз недже кечир?[28]

Женщина протянула сигареты и бросила деньги в кассу.

— Как мы можем жить, сынок? С горем пополам. Аллах, покарай этих русских.

Стравливают людей друг с другом. Жили себе спокойно в советские годы. Теперь все друг другу враги.

— Но ведь советскую власть тоже русские создали. Тогда ведь не так все было.

— Да, в то время все было по-другому. Когда все были им подвластны, кровь не лилась. Но как только наши республики стали независимы, сделали все, чтобы мы перебили друг друга. Какое мне дело до армян, грузин?! Жили же душа в душу.

Встреча с гражданкой Грузии азербайджанского происхождения в самом близком к грузино-армянской границе торговом пункте, нагнала на него меланхолию. Попрощавшись с женщиной, Заур вышел. Вернувшись в машину, он извинился перед попутчиками, за то, что заставил их ждать, и до границы с Арменией никто из троих не нарушил молчания.

* * *

Лицо пограничника исказилось, брови насупились, когда в отверстии узкого окошка он увидел азербайджанский паспорт. Он поднял глаза, посмотрел на владельца и уставшим голосом спросил:

— Куда Вы едете?

Заур прислонился лбом к стеклу и самодовольно ответил:

— В Улан-Батор.

Строгий грузин, не отреагировав на шутку, продолжил:

— Вы уверены, что хотите ехать в Армению?

Периодическое пересечение грузино-армянской границы азербайджанцами — гражданами Грузии — с целью реализации своих овощей и фруктов, было привычным делом. Но пограничник, проработавший здесь уже полгода, впервые видел гражданина Азербайджана, желавшего проехать в Армению. Получив на последний вопрос утвердительный ответ, грузин резким движением поставил штамп в паспорт и с подчеркнуто серьезным выражениям лица вернул его Зауру, затем вдруг улыбнулся и спросил:

— Не боитесь?

— Представьте себе, боюсь, но у меня нет другого выхода.

Мамука подошел попрощаться с Зауром:

— Хотел бы видеть тебя, когда будешь возвращаться. Интересно, какими будут твои впечатления.