Артем Скворцов — рабочий человек - [23]
Степаниды с Митькой среди них не было. Я пошел дальше.
На длинных деревянных столах под навесами шла бойкая торговля овощами. Свежие, еще в утренней росе листья салата, зеленый лук, редиска и все такое прочее.
На секунду я даже забыл, зачем на базар пришел. Но только на секунду. Я не увидел тетку Степаниду, но в общем гуле вдруг различил ее голос. Совсем не так, как она кричала иногда у нас во дворе, а жалостливо Степанида зазывала:
— Да что вы такое говорите, гражданочка! И совсем недорого. А вы попробуйте ее вырастить — ведь мучение! На одной поливке надорвешься! Да и что вам стоит переплатить десять-двадцать копеек? А сироте — обновка. Мне ж его одевать, кормить надо! А я сама старая да больная…
Я удивился: что она такое несет? Какая поливка, какая сирота?
О ком это она?
Осторожно стал пробиваться ближе. И вот я уже почти у самого стола, по другую сторону которого стоит Кондратьевна, а рядом — Митька. Перед ними — я просто глазам не поверил — две огромные корзины садовой земляники!
Степанида, видно, цену заломила большую, но люди все равно покупают. Еще бы — такие ягоды весной!
Но откуда они у нее? Ведь я-то отлично знаю, что у Пантюхиной нет ни огорода, ни сада. Митькины, что ли?.. Но при чем тут вообще наш Меркулов? Просто голову сломаешь!
Толстая женщина с кошелками, за которой я стоял и из-за плеча которой вел свое наблюдение, взяла из рук Степаниды кулек с ягодами и пошла. Я спрятался за столб. Пи Степанида, ни Митька не успели меня заметить. Да и не до того им было. Кондратьевна торговала, а Митька со злющим лицом брал деньги, складывал их в коробочку, сдавал сдачу.
«Эх ты, а еще тельняшку носишь, спекулянт несчастный», — думал я про Митьку.
Вдруг Степанида завертела туда-сюда головой и побежала к бородатому дядьке, что торговал недалеко от нее. Оказывается, у Степаниды гирь не хватило, и дядьку она просила одолжить их ненадолго. Я подошел к Митьке и прямо посмотрел ему в глаза. Пронзительно так посмотрел. Митька растерялся. А я, не давая ему опомниться, ехидно спросил:
— Почем торгуешь, моряк? Смотри, не продешеви.
— Тебе какое дело! — закричал вдруг Митька. — Твои, что ли, ягоды!
— А чьи? Твои?
— Я почем знаю? Это бабка где-то их…
Он не договорил. Степанида с гирями в руках возвращалась на свое место. Я отошел от прилавка. Но не очень далеко, чтобы все было видно.
Степанида что-то сказала Митьке. А он вдруг швырнул ей коробку, в которую складывал выручку. Степанида на миг опешила, а потом закричала на Митьку и хотела его ударить. Но Митька увернулся, нырнул под прилавок и выскочил с другой стороны, не очень далеко от меня.
— Не смей меня трогать! — крикнул он Степаниде, губы у него вздрагивали.
Степанида прямо ощетинилась:
— Я вот тебе дам — не смей! Ты чей хлеб жрешь, паршивец? Марш на место!
— На-ка вот, выкуси! — Митька показал Кондратьевне фигу и пошел прочь.
У меня от удивления глаза на лоб полезли. И вдруг я вспомнил, как недавно Микула Селянинович сказал про Степаниду: «Без помощников она не может… Пашка сбежал, так бабка внука себе выхлопотала…»
Выходит, что же, Митька и есть тот самый внук? Ну и дела.
Кража
Первым уроком в восьмом «Б» был урок географии.
Инна Наумовна обвела замерший класс взглядом, посмотрела в журнал, потом снова на ребят и сказала:
— К доске пойдет Меркулов.
Артемка невольно оглянулся.
Сегодня впервые случилось так, что из подъезда они с Меркуловым вышли одновременно. Артемка демонстративно не замечал Митьку. Столкнувшись с ним на нижней площадке, Артемка даже отвернулся. Неужели еще здороваться с этим торгашом! Митька тоже промолчал.
До школы они шли на небольшом расстоянии друг от друга и не обмолвились ни словом.
Урока Меркулов не знает. Это как пить дать. Интересно, что он сейчас будет плести учительнице в свое оправдание? Не был в субботу в школе — не знал, что задано, не выучил урока — голова болела. Или этот тип изобретет что-нибудь свеженькое? Их с бабкой, видать, врать учить не надо. Вон как ловко она про гипс сочинила, чтобы в троллейбус с корзинами забраться.
Митька вышел к учительскому столу, одернул рубаху. Не «экая» и не «мекая», как иногда делали у доски многие, Митька спокойно и рассудительно рассказывал об экономико-географическом положении Молдавии, ее природных ресурсах, населении и хозяйстве.
Восьмой «Б» впервые видел новенького у доски, впервые слушал, как он отвечает. Должно быть, поэтому в классе была необычная тишина.
— Хорошо, — остановила Митьку Инна Наумовна. — Этот материал ты знаешь. А сейчас вспомним пройденное.
Артемка почему-то вдруг заволновался: как спросит сейчас учительница такое, чего уже и не вспомнить!
— Скажи, какие моря омывают нашу страну на севере, и покажи их на карте, — попросила Инна Наумовна.
Артемка облегченно вздохнул: ну, на такой-то вопрос и суслик ответит!
Митька перечислил названия морей, каждое обвел указкой.
Инна Наумовна удовлетворенно качнула головой и приготовилась вывести в журнале отметку. Любой бы на Митькином месте сразу же, положив указку, заторопился к своей парте, но Меркулов этого не сделал. Он вдруг начал рассказывать о далеком северном крае. Как он суров и как прекрасен. Как красиво сверкают льды в лучах солнца, когда оно полгода висит над горизонтом в полярный день. Какое надо иметь мужество, чтобы жить, работать и учиться, когда и море, и сушу накроет долгая ночь с вьюгами, буранами, морозами.
Леонид Николаевич Андреев (1871–1919) – русский писатель, представитель Серебряного века русской литературы. Рассказ «Баргамот и Гараська» (1898) – литературный дебют Андреева. Именно после публикации этого произведения на писателя обратил внимание Максим Горький. А спустя несколько месяцев Горький попросил молодого писателя выслать «хороший рассказ» для популярного литературного журнала. Так в свет вышел рассказ Л. Андреева «Петька на даче» (1899). Тяжелая жизнь маленького Петьки, помощника парикмахера, невероятным образом изменилась, когда он попал на господскую дачу в Царицыно. Грубиян и хулиган Сашка – герой рассказа «Ангелочек» (1899) – преображается, увидев на рождественской елке восковую фигурку ангела.
Этим летом Саммер Эверетт отправится в Прованс! Мир романтики, шоколадных круассанов и красивых парней. На Юге Франции она познакомится с обаятельным Жаком… Или она останется дома в Нью-Йорке… Скучно? Едва ли, если записаться на курс фотографии вместе с Хью Тайсоном! Тем самым Хью Тайсоном, в которого она давно влюблена. Этим летом Саммер будет невероятно счастлива… и невероятно разбита. Ведь от себя не убежишь, как и от семейных секретов, которые ей предстоит раскрыть.
«Встретимся на высоте» — третья книга тюменской писательницы для подростков. Заглавная повесть и повесть «Починок Кукуй», изданные в Свердловске, уже известны читателю, «Красная ель» печатается впервые. Объединение повестей в одну книгу не случайно, ибо они — о трех юных поколениях, неразрывно связанных между собою, как звенья одной цепи. Тимка Мазунин в голодные двадцатые годы вместе с продотрядом заготавливает хлеб в глухих деревнях одной из уральских волостей и гибнет от рук злобствующих врагов.
«Я всегда хотел убить небо, с раннего детства. Когда мне исполнилось девять – попробовал: тогда-то я и познакомился с добродушным полицейским Реймоном и попал в „Фонтаны“. Здесь пришлось всем объяснять, что зовут меня Кабачок и никак иначе, пришлось учиться и ложиться спать по сигналу. Зато тут целый воз детей и воз питателей, и никого из них я никогда не забуду!» Так мог бы коротко рассказать об этой книге её главный герой. Не слишком образованный мальчишка, оказавшийся в современном французском приюте, подробно описывает всех обитателей «Фонтанов», их отношения друг с другом и со внешним миром, а главное – то, что происходит в его собственной голове.
Книга о детдомовском пареньке, на долю которого выпало суровое испытание — долгая и трудная дорога, полная встреч с самыми разными представителями человеческого племени. Книга о дружбе и предательстве, честности и подлости, бескорыстии и жадности, великодушии и чёрствости людской; о том, что в любых ситуациях, при любых жизненных испытаниях надо оставаться человеком; о том, что хороших людей на свете очень много, они вокруг нас — просто нужно их замечать. Книга написана очень лёгким, но выразительным слогом, читается на одном дыхании; местами вызывает улыбку и даже смех, местами — слёзы от жалости к главному герою, местами — зубовный скрежет от злости на некоторых представителей рода человеческого и на несправедливость жизни.