Артем Гармаш - [4]
Волнуясь, он скрутил новую цигарку, закурил и стал рассказывать.
Всего несколько дней, как прибыли они — украинский батальон — из-под Минска в Киев. С какими чувствами ехали, нужно ли говорить! Одно слово — домой, на родную Украину. Еще задолго до Киева начали готовиться — брились, сапоги ваксили. Оратора от себя выделили — отвечать на приветствия.
— Ей-бо, и смех, и грех! Ведь Киев-то не принял нас!
— А ты ведь из Киева едешь?
— Это уже потом. — Он немного помолчал и снова продолжал рассказ.
Двое суток на Дарнице простояли в эшелоне. Куда только не посылали своих делегатов! И в Генеральный секретариат, и в Совет солдатских депутатов. Никакого толку! Только третьего дня добились: отвели для батальона казарму в городе. Выгрузились на той же Дарнице — и пехтурой на Киев. В городе хоть бы собака залаяла навстречу. Молча промаршировали на Лукьяновку, в казарму. А там как глянули — окна выбиты, мусор по колено. Ну, тут уж не вытерпели — и те стекла, что уцелели, высадили. А ночью «вольные казаки» окружили казарму и обезоружили весь батальон. На другой день в руки каждому бумажку — к своему уездному воинскому начальнику, чтоб по запасным батальонам порастыкал.
— Нет дураков! — кончил он свой рассказ. — Если мы не нужны, то мы и по домам можем. Пускай уж нам будет хуже!
— Оно так-то так, да усидишь ли дома?
Федор Иванович стал рассказывать ему о последних событиях на Украине, о том, что война с Центральной радой неизбежна. Может быть, к концу зимы вся Украина будет уже сплошным фронтом.
— Да уж и сейчас идет война на Донбассе — с Калединым! Значит, расползаться по домам, как мыши, не выход. Да еще без оружия.
— То-то и горе, что без оружия, — согласился Саранчук. И, задумавшись, молчал некоторое время. Вдруг спохватился: — А что о вашем племяннике Артеме Гармаше слыхать? Пока дома жил, крепко дружили с ним.
— В Славгороде сейчас.
Саранчук обрадовался и удивился:
— Каким образом?
Федор Иванович рассказал, что знал, об Артеме.
До войны работал он в Харькове, на паровозостроительном. В шестнадцатом году во время забастовки был арестован. Несколько месяцев просидел в холодногорской тюрьме. Когда из тюрьмы вышел, на завод уже не приняли, как политически неблагонадежного. Потом забрали в маршевую роту и погнали на фронт. Был ранен. В этом году. Уже после революции.
— Это, должно быть, во время летнего наступления Керенского?
— Нет, раньше. В первые дни Февральской революции. И не в бою даже. В немецких окопах, во время братания с немцами, накрыла своя же артиллерия.
— Вот так своя!
— Как видишь. После госпиталя он уже с полгода в Славгороде, в запасном саперном батальоне. Не знаю, в Славгороде ли он сейчас, — заключил Федор Иванович. — Неделю тому назад в Харьков поехал в командировку. Должен был уже вернуться.
— Вот бы встретиться! — вздохнул Саранчук и надолго замолчал, погрузившись в воспоминания.
Проехали Лубны.
В купе зашел Гаевой. Он был в пальто нараспашку, в руках держал кожушок. Молча подал его Федору Ивановичу.
— Хоть малость полегчало? — спросил Бондаренко.
— Да, вроде…
Но по бледному лицу с запавшими глазами, по запекшимся губам видно было, что не очень полегчало. Присев на лавку, он уперся локтями в колени и опустил голову на ладони. Затем произнес тихо:
— Ромодан сейчас.
С верхней полки спрыгнул Савчук.
— Я выскочу, дайте письмо.
— Только нужно с надежным человеком передать. Чтоб наверняка попало в руки.
Тогда Федор Иванович и надумал.
— Грицько, — обратился он к Саранчуку, — а ты б, часом, не занес письмо к моим?
— С дорогой душой.
— Только гляди не подведи, земляк!
— Еще чего! — нахмурился Саранчук. И бережно, как, бывало, на службе казенный пакет, заложил письмо за обшлаг рукава шинели. Простился с Федором Ивановичем и направился к выходу.
В вагоне стало еще просторнее. Освободилась еще одна верхняя полка — заняли для Гаевого. Савчук свою освободил для Федора Ивановича, а сам, взяв у соседа по купе котелок, выбежал на перрон набрать воды.
Федор Иванович подошел к окну и глядел на заснеженную дорогу по ту сторону станции, прислушиваясь к глухому шуму на перроне.
Поезд стоял долго — паровоз набирал воду. Уже отошел и ромодановский на Славгород. Наконец ударил третий звонок. Где-то впереди загудел паровоз, лязгнули буфера, и вагоны вздрогнули. Савчука все еще не было. И вдруг он, запыхавшись, вбежал в купе.
— Беда в Славгороде!
— Что такое? — Гаевой и Федор Иванович, встревоженные, глядели на него.
— Обезоружили наших!
— Кто? — вскричал Бондаренко.
Савчук начал рассказывать. Встретил знакомых солдат из саперного батальона. С полчаса как прибыли они на станцию. Ночью гайдамаки обезоружили их, загнали в вагоны и под охраной завезли сюда, в Ромодан. Сидят без паровоза, в холодных вагонах…
— Гайдамаков целый курень, говорят, прибыл из Полтавы. Полуботьковцы.
II
В Славгород ромодановский поезд пришел еще до рассвета. На заснеженном перроне было пусто. Лишь одинокие фигуры железнодорожников с фонарями в руках бесшумно, как тени, сновали по колеям. Да вдоль классных вагонов, стоявших на первом пути, как раз против вокзала, с обеих сторон ходили часовые.
В вагонах, видно, еще спали, потому что окна были закрыты шторами.
Действие повести «Всего три дня», давшей название всей книге, происходит в наши дни в одном из гарнизонов Краснознаменного Туркестанского военного округа.Теме современной жизни армии посвящено и большинство рассказов, включенных в сборник. Все они, как и заглавная повесть, основаны на глубоком знании автором жизни, учебы и быта советских воинов.Настоящее издание — первая книга Валерия Бирюкова, выпускника Литературного института имени М. Горького при Союзе писателей СССР, посвятившего свое творчество военно-патриотической теме.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу известного писателя Э. Сафонова вошли повести и рассказы, в которых автор как бы прослеживает жизнь целого поколения — детей войны. С первой автобиографической повести «В нашем доне фашист» в книге развертывается панорама непростых судеб «простых» людей — наших современников. Они действуют по совести, порою совершая ошибки, но в конечном счете убеждаясь в своей изначальной, дарованной им родной землей правоте, незыблемости высоких нравственных понятий, таких, как патриотизм, верность долгу, человеческой природе.
…Человеку по-настоящему интересен только человек. И автора куда больше романских соборов, готических колоколен и часовен привлекал многоугольник семейной жизни его гостеприимных французских хозяев.