Артамошка Лузин. Албазинская крепость - [147]
На утро другого дня увидели албазинцы чудо: корабли Синь-готу поспешно сплывали вниз по Амуру, конники и пеший строй берегами двигались в сторону города Айгуня. Рать Синь-готу ушла.
Новый Албазин, выдержав грозную осаду, стоял, взмыв башнями в поднебесье. По-прежнему слава о казацкой удали и силе неслась по Амуру от рубежей русских вплоть до Восточного моря.
Нерчинский договор
В утренние росы никнет трава к земле, на ней нога человека и зверя оставляет приметный след. Албазинские добытчики, соболиные следопыты рассмотрели на травяном ковре тайные узоры. Прошел степью вокруг Албазина караван верблюдов до ста, а то и более.
Добытчики, озираясь, пошли по следам, чтоб у брода на рыхлом песке и грязи разглядеть следы. У водопоя Николай Седых сказал:
— Гляжу, казаки, и по следу угадываю шаги мунгальских верблюдов. Тому примета есть: верблюд мунгальский шагает широко, ступь его на песке завсегда отменна.
— Не иначе, мунгальская рать в обход пошла на крепость, — сумрачно ответил старый албазинец Никандр Суслов.
Николай Седых поучал:
— Повадки мунгалов и даурцев я хорошо знаю. Коль пошли в обход, жди беду в лоб…
Казаки спешно принесли весть в Албазин. Но албазинцы и без того всполошились. Нашли у водопоя албазинские бабы тело Панкрата Кривого, лежал он сраженный вражеской саблей. С Гусиного озера прискакали братья Переваловы, они говорили:
— Сидючи в засаде на уток, видели, как подъехали к озеру мунгальские конники, чтоб напоить лошадей, верблюдов и быков. Конники при пиках и мечах, с луками и стрелами. У каждого по три лошади, не считая иных животин. Одна лошадь под седоком, вторая — под запасами, третья — под седлом крутым, а на нем приторочена пушка-маломерка.
Над крепостью вновь нависла угроза.
Тем временем караван верблюдов обошел крепость с запада на восток и скрылся в степях. Монголы сразили несколько зазевавшихся албазинцев, захватили в плен двух казаков.
Такое лукавство и происки монголов встревожили албазинцев. Дали они весть нерчинскому воеводе, чтоб слал ратную подмогу. Осада крепости войском Синь-готу, от которой едва оправился Албазин, была памятна. Однако прошло лето, прошла зима, креп Албазинский городок: ни маньчжуры, ни монголы возле его стен не появлялись.
Албазинцы ходили много раз вниз по Амуру, собирали ясак, строили малые крепости и городки и на Амуре и на Зее.
Ни маньчжуры, ни даурцы на Амур не приходили.
Вольные казаки с гордостью величали себя хозяевами Амура. Селились вокруг крепости русские пришельцы. Появились в Албазине новые насельники; только старые албазинцы помнили прежние набеги маньчжуров и осаду крепости, о них по вечерам рассказывали молодым казакам.
На Амуре стало мирно и тихо.
…Внутренние междоусобицы раздирали Серединное царство. Престол великого богдыхана Кан-си находился в большой опасности, и не однажды пламя вольности разгоралось то в одном, то в другом конце Китайского царства.
Китайцы-землепашцы, ремесленники, лодочники, рыбаки, носильщики и прочий работный люд, бедняки, нищие, босой народ, на чьи плечи обрушились все тяжкие кары захватчиков-маньчжуров, князей да помещиков, всюду зажигали пламя непокорности, хватали пики, ножи, самопалы и угрожали трону богдыхана. Даже прославленные китайские ученые, поэты и немалое число чиновников и торговцев помогали восставшим, «Гору плечом не сдвинешь, реку ладонью не запрудишь» — такова сила китайцев, наводивших страх на маньчжуров.
Тревожило богдыхана и его родичей тайное общество «Белый лотос», в него входили миллионы непокорных китайцев, сынов своей униженной родины. Особенно устрашало, потрясая богдыханов трон, тайное общество китайцев «Триада» — небо, земля, человек. «Триада» денно и нощно трудилась, стараясь объединить китайцев всей страны, повести их войной и свергнуть ненавистную власть маньчжурских ханов. Всюду среди китайцев на разных наречиях передавался тайно, с большой опаской призыв: «Хуань-чжен, хок бэн»! Что означает: «Изгони маньчжуров и восстанови власть минов, китайцев!»
Пламя восстаний загоралось по всему Китаю.
…Меняются дни, проходят годы. Тень и то пропадает бесследно. Маньчжурские войска богдыхана Кан-си сломили непокорных. Они окружали их и загоняли в ущелье. Непокорные сдавались на милость богдыхана. Милость же его была одна — всем непокорным отрубали головы.
Омрачалась земля, даже небо почернело и потускнело солнце. Кровью переполнились реки и разлились широким озером. Трупы непокорных, брошенные в пропасть, выросли огромной горой. Гора и теперь стоит, упершись в небо. Назвали ту гору Ляодун — Покой непокорных.
Кан-си и его приближенные торжествовали победу. Теперь они горделиво взглянули и в сторону давнишних недугов — вольных русских казаков. Богдыхановым боярам и вельможам казалось: нет силы больше маньчжурской, нет царя мудрее богдыхана.
В дни полнолуния собрал богдыхан всех главных военачальников Серединного царства и с ними охранителя великого знамени богдыхана, полководца Гудзу-эженя. Гудзу-эжень, победитель непокорных, слыл в Серединном царстве за полководца, равного которому не сыскать во всем мире. Гудзу-эжень прибыл ко дворцу богдыхана с пятьюстами телохранителей. Телохранители, выстроенные пятью колоннами по сотням, стояли как вкопанные, ожидая возвращения победителя. Навстречу Гудзу-эженю богдыхан послал своего племянника.
В повести «Артамошка Лузин» перед читателями предстает сибирский городок XVII века с маленькими покосившимися домишками, разбросанными, точно кочки по большому болоту, в окружении царских кабаков и обжорок. А рядом стеной стоит нетронутая дикая тайга.Как жили обитатели Иркутского острога, кто правил в нем, каков быт и нравы эвенкийского народа, что связывало Артамошку Лузина с эвенкийским мальчиком — об этом вы узнаете из повести.
Историческое повествование об освоении Сибири и Дальнего Востока.Построил когда-то на Амуре даурский князь Албазы кочевой городок, но разрушил его казак Черниговский, а на месте городка возвел крепость. Стали ту крепость называть Албазинской. Вот в нее-то и привел по Амуру свою дружину Ярофей Сабуров. Неспокойный у него характер, не может он долго оставаться на одном месте, тянет его на простор. Верилось ему: там, где-то за нехоженой тайгой есть неведомая, счастливая земля. Превыше всего для Сабурова казачья вольница, но в глубине души его живет гордость русского человека, готового даже жизнь отдать ради славы и чести Родины.
Повесть о талантливом эвенкийском мальчике Топке. С первых же страниц вы ощущаете шорохи таежного леса, слышите легкий треск веток — и сразу же веет чем-то непривычным, чуточку экзотичным.Рисунки художника Н. А. Андреева.
Старейший писатель-сибиряк Г. Кунгуров — автор популярных исторических повестей «Артамошка Лузин», «Албазинская крепость», романа «Наташа Брускова», сборника рассказов «Золотая степь», сказок.«Оранжевое солнце» — повесть о современной Монголии. Герои ее — прославленный пастух Цого, внуки его Гомбо и Эрдэнэ.Повесть говорит о вечной мудрости народа. Новое не отметает старое и бережно хранится.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.