Аромат жасмина - [8]

Рой нервно глотнул кофе и обжегся. Джеральдина с интересом взглянула на него.

— Ты в порядке?

— Нет! Я не в порядке.

Рой был почти в бешенстве. Все происходящее было слишком невероятным, чтобы в это можно было поверить. Маленькая женщина-ребенок выбила из колеи взрослого, опытного, прожженного, циничного копа, заставила его почувствовать себя неразумным мальчишкой, который не в силах справиться со своими гормонами.

Нежная кожа… Золотые волосы… Голубые бриллианты глаз…

Парень, ты здесь для того, чтобы служить и защищать!

— Рой, почему ты не хочешь сидеть рядом со мной?

— Это неправильно…

— Ты меня боишься?

— Конечно, нет!

— Тогда почему?

Так улыбались греческим морякам сирены. Таким голосом они завлекали их на смерть, и последнее, что несчастные парни видели в своей жизни, были огромные голубые глаза…

Рой сел на диван, рядом с ней. Внезапно глаза девушки округлились.

— Что это?

Идиот! Когда-нибудь профессиональные привычки доведут тебя до беды.

— Это пистолет. Только не пугайся, все вполне легально. У меня есть лицензия.

— Никогда не была знакома с людьми, которые легально носят оружие. Зачем тебе пистолет?

— Понимаешь, бывают разные ситуации…

Ну и ерунду он несет! Перед ним сидит девушка, потерявшая память, она в доме незнакомца, у которого есть пистолет, на ней только купальный халат, кстати, принадлежащий этому незнакомцу. Угадайте с трех раз, что должна подумать эта девушка?

— Ты не похож на преступника.

— Почему? Откуда тебе знать, как выглядят преступники?

— Не знаю, но ты — не похож! У тебя слишком твердые принципы.

— А может, я коп? У копов полно принципов.

— Ты не полицейский…

— Почему нет?!

Он злился и вымещал эту злость на ней. Лучше бы ему быть сегодня похожим на полицейского. Или на преступника.

Джеральдина долго молчала, затем отпила кофе и произнесла очень тихо:

— Ты, конечно, можешь оказаться кем угодно, но ты не показался мне… жестоким. Жестким.

— Сладкая, это только полицейские из сериалов так выглядят. А я могу оказаться самым приятным, нежным и душевным полицейским, который, тем не менее, сидит на хвосте у преступника.

— Какого преступника?

— У плохого парня, скажем так.

— Насколько плохого?

— Зачем тебе это, Огонек?

— Интересно. Я ни разу в жизни не видела настоящего копа.

— Откуда ты это знаешь, если потеряла память?! Или ты все вспомнила?

— Не думаю. Просто, если бы я знала, то что-нибудь вспомнила.

— Слушай, сестренка, я не коп. Просто я думаю, что копы такие же люди, как и все остальные.

— Наверное. Но я не знаю точно.

— Кстати, если ты не общалась с полицией, то почему так испугалась, когда я предложил тебе позвать полицию?

— Я не полиции испугалась, а скандала.

— Скандала?

Девушка мрачно взглянула на него.

— Знаешь, как это обычно кончается? Вечерние новости, все такое… Бедная девушка, потерявшая память, толпы репортеров… Все веселятся и всем наплевать.

— Звучит так, как будто ты очень хорошо с этим всем знакома.

— Просто…

— … кажется знакомым. Огонек, а больше тебе ничего не кажется знакомым?

— О чем ты?

Обо всем дальнейшем Рой очень точно знал, что это неправильно, нечестно и непрофессионально. Однако сделать с этим ничего не мог. Ему очень хотелось снова обнять ее, сжать в своих объятиях, прикоснуться к губам, пахнущим земляникой.

— Если… ты… об… этом, то… не напоминает ни о чем.

— Неужели? Никакого мужчины? Ничьих рук?

Она удивила его. Она прижалась к его груди и сказала, глядя прямо в глаза:

— Мне хорошо с тобой.

Рой не мог сдаться. Его пальцы все настойчивее ласкали хрупкие плечи, но он продолжал задавать вопросы. Профессиональная привычка.

— И у тебя никого никогда не было? Ты ни с кем не помолвлена?

— Я красивая?

Дыхание сбилось, и Рой замер, глядя в невозможные глаза.

— Да. Очень.

— Тогда дай руку. И слушай. Твоя рука… она не напоминает мне ничего… кроме тебя!

Его пальцы скользнули по золотым волосам, погладили висок и бьющуюся на нем голубую жилку. Он наклонился и медленно поцеловал ее маленькое розовое ушко. Опять погладил волосы.

— Знаешь… Никто не задумывается о такой простой вещи, как уши… А между тем, можно забыть лицо человека, но уши…

— Ты что, специально изучал проблему ушей?

Рой смотрел серьезно и печально.

— Я изучаю все, что касается людей, с которыми я встречаюсь.

— То есть, это твоя работа?

— Мне просто интересно. Я люблю смотреть на человека и догадываться, о чем он думает, каков он дома, каков на работе.

— Но ведь трудно догадаться, что люди скрывают?

— Рано или поздно все совершают оплошности.

— Даже если они хорошие лжецы?

— Хорошего лжеца трудно уличить, но если ты терпелив… Честно говоря, я сейчас не очень могу быть терпеливым.

— А что, если я и не хочу этого?

— Сладкая, терпение есть добродетель!

— Не хочу добродетели!

— Тогда ты попала в нужное место. Я имею дело только с грехами.

Она коснулась губами его пальца, затем неожиданно лизнула его и улыбнулась.

Улыбкой сирены. Рой замер. Прикосновение ее губ, жаркое и бесстыдное, распутное и нежное, заставляло сердце биться в сто раз сильнее, кровь — закипать в жилах, а тело… тело молило о близости…

Ее губы коснулись его пальца… Что будет, если они коснутся другой части его горящего тела?