Аромат жасмина - [9]
Наверное, есть люди, способные успешно сопротивляться голосу плоти. Наверное, есть люди, способные спокойно переживать подобные приключения. Рой был не из них. Он не стал сопротивляться природе.
Его губы приникли к нежным губам, пахнущим земляникой. Их языки сплелись, тела напряглись, и уже через мгновение из груди девушки вырвался стон. Может ли мужчина устоять против такого стона?
Рой не мог.
Поцелуи становились все яростнее, кровь билась в ушах громким набатом, наполняла тела легкостью, заставляла улетать в небеса…
Он был взрослым мужчиной. Он знал женщин. Он знал страсть.
И все же сейчас он стал мальчишкой. Никогда еще желание плоти не смешивалось в его душе с такой нежной сладостью, с таким священным трепетом, с такой жаждой отдавать и брать, умирать и возрождаться, дарить и принимать в дар…
Не каждый день влюбляешься в фею!
3
— Люби меня!
Он замер, не в силах шевельнуться и не в силах остановиться. Шепот девушки проник в самую душу, расплавил мышцы, наполнив их жидким золотом страсти. Голос рассудка и чувство долга слабенько причитали на самом дне сознания, нудно уговаривая не поддаваться, однако голос сердца звучал куда громче.
Этот голос пел победную песню о том, что вся его предыдущая жизнь была только скучной прелюдией к этой встрече. О том, что только теперь его существование обрело смысл. Только рядом с этой маленькой, хрупкой, похожей на эльфа девушкой он, Рой Доннери, наконец-то обретет самого себя.
— Я хочу запомнить это, Рой! Только это. Остальное не имеет значения.
— Сестренка, но ведь это…
— Мне неважно, Рой. Здесь и сейчас. Вот главное.
— Что ж, тогда не будем тратить время.
Он подхватил ее на руки, и девушка прильнула к нему, вся дрожа от нетерпения и возбуждения. Рой плечом толкнул дверь спальни, в несколько шагов преодолел расстояние до постели и бережно опустил свою ношу на нее.
Он нетерпеливо развязал пояс халата, очень медленно раздвинул мягкую ткань и замер, любуясь обнаженным телом девушки.
Ее кожа была белее мрамора, словно светилась в темноте, манила прикоснуться к ней. Девушка медленно закинула руки за голову и прикрыла глаза. Только легкий румянец на точеных скулах, да прерывистое дыхание выдавали ее волнение. Рой пожирал ее глазами. Никогда в жизни он никого не хотел с такой силой и страстью, как эту маленькую незнакомку без имени.
Его руки медленно заскользили по ее телу — от щеки, вниз по нежной шее, точеным плечам, маленькой высокой груди, нежному соску…
— Ты само совершенство…
— Неправда!
— Я знаю, что говорю. Я умею ценить красоту, и уж если говорю, что ты совершенство, значит, это так и есть.
Его пальцы опускались все ниже, ловя трепет нежного тела. С минуту он нежно ласкал ее бедра, а затем склонился, целуя ее грудь, и одновременно коснулся рукой самого укромного местечка женского тела. Дыхание девушки стало хриплым, а из горла вырвался стон. Она напряглась под его руками, но он успокаивал ее поцелуями. И словами — бессвязными, жаркими, бесстыдными и прекрасными.
— Сейчас ты все вспомнишь, не бойся…
— Не думаю, что это было мне знакомо…
— Расслабься, сладкая. Это как езда на велосипеде. Раз научился — никогда не забудешь.
— Рой!
— Тихо, маленькая…
И вновь его губы ласкали ее груди. Маленькие нежные бутоны сосков каменели под ласками его языка. Сильные пальцы бережно и умело доводили девушку до наивысшей точки блаженства, не позволяя, однако, взорваться раньше времени. Между тем, самому Рою это стоило громадных усилий. Возбужденная плоть требовала близости, каждое прикосновение одежды причиняло боль, и наконец он стал судорожно срывать с себя рубашку и джинсы, путаясь в пуговицах, проклиная дурацкие трусы, потом отшвырнул всю одежду куда-то в угол комнаты и вновь вернулся к своей прекрасной незнакомке. Что-то странное засветилось в потемневших от страсти голубых глазах девушки. Вполне можно было предположить, что она впервые видит обнаженного и возбужденного мужчину. Роя это встревожило, но лишь на секунду, а потом могучая волна необузданного желания затопила его разум и волю. И вновь губы целовали, пальцы ласкали, тела плавились в общем горниле страсти, и теперь уже сам Рой не сдержал блаженного вскрика, когда тонкие пальчики скользнули по его бедрам и коснулись его плоти, нежно поглаживая ее, словно впервые исследуя…
— Сладкая…
— Ты такой… нежный… Не думала, что мужчина способен быть таким мягким и таким жестким одновременно… Рой…
— Сладкая… я боюсь не выдержать этого… Тогда я просто взорвусь!
— Что ж, будет на что посмотреть…
— Я предпочитаю, чтобы ты это почувствовала…
И он снова принялся ласкать ее, доводя до экстаза и удерживая на самой грани. И лишь когда она с криком выгнулась в его объятиях, он вошел в нее, восторгаясь и ужасаясь тому, какая она маленькая и хрупкая, боясь причинить ей боль и мечтая подарить блаженство, готовый брать и отдавать, счастливый и бездумный, как человек, впервые познавший сладость любви…
Он что-то почувствовал и готов был остановиться, даже если бы это усилие убило его, но девушка в тот же самый миг обхватила его бедра ногами и с неожиданной силой притянула Роя к себе. В яркой вспышке страсти, словно в ядерном взрыве, исчезло все, что связывало их с внешним миром, больше не надо было сдерживать себя, и их тела бились уже в едином ритме, уносясь куда-то, где не было ни времени, ни пространства, ни имен, ни других людей, только тьма, звезды и ослепительный свет сверхновой…
Джон Картер, богатый избалованный повеса, на пари отправляется из Лондона, чтобы доказать всем, что он может заработать себе на жизнь, не прибегая к помощи капитала, полученного в наследство. Работать с лошадьми он научился еще подростком, проводя летние каникулы у своего дяди, владельца конного завода, и поэтому под другим именем — его слишком известно — устраивается управляющим на разорившуюся коневодческую ферму. Там он знакомится с Флоренс, прелестной девушкой, дочерью хозяина фермы, и по привычке решает с ней пофлиртовать.
В Лондоне живут две незнакомые друг другу женщины. Они ровесницы.Кэтрин работает в богатых домах Лондона горничной. Мишель, бывшая фотомодель, удачно вышла замуж и наслаждаеться своей роскошной и беспроблемной жизнью. Их разьединяет огоромный социальный статус, но обьединяет желание перемен в жизни. По воле судьбы или роковому случаю они знакомяться и давно забытые любовные тайны напоминают о себе. Чувства, мысли, переживания, воспоминания, ситуации, встречи и судьбы начинают переплетатся в одно целое.
История любви. Он – хулиган, она отличница. Поначалу он ее вовсе не замечал, они учились на разных факультетах в университете и лишь раз столкнулись. Потом они влюбились. Поженились. Но затем выяснилось, что она не сможет родить ему ребенка. Они расставались и сходились, не переставая любить друг друга.
«-Перестань щекотать меня! -Тогда ты должна поцеловать меня.» Этот парень таит в себе загадку. Он красив и обаятелен, любая готова упасть в его объятия. Я знаю, что должна доверять ему, но как это сделать, когда он что-то скрывает? Как мне, простой девушке, так повезло? Почему этот парень запал на меня? Что, черт возьми, происходит?
Надевать маски, играть роли и иметь амплуа приходится не только актерам. И не только в театре. И не только на сцене… «Милый, давай в наших отношениях безалаберной девочкой все-таки буду я?». Она положила трубку. Вернее, нажала на кнопку. Одним словом, прервала связь. Пока что только телефонную, но у нее были большие планы на будущее… Заплаканное личико Зи стояло перед глазами у драматурга. По крайней мере, Зи на это надеялась. Она в совершенстве владела умением стоять перед глазами у тех, кто мог ее обидеть… Никто не станет спорить о том, что две пылинки на шкафу – это одно, а две пылинки во Вселенной – это другое? Увы, в наши довольно странные времена, те, кто держится нейтрально, вызывает больше подозрений, чем те, кто ведет себя каким-нибудь странным образом.
Грустная сказка о море, о ветре и о любви, которой не могло быть.
Гавайи… Бирюзовый океан, буйная зелень, пьянящий воздух, сказочные пейзажи… Рай земной, да и только.Однако и в земном раю можно попасть в переделку. Особенно молоденькой наследнице многомиллионного состояния. Тут и тайная магия туземных колдунов, и козни обезумевших от запаха денег людей, готовых на все, чтобы не упустить добычу.