Аромат счастья сильнее в дождь - [31]

— Психоригидна? Это я-то психоригидна?

— Да есть немного, сама знаешь. Не хочу тебя обидеть или задеть, но, например, ты уж слишком опекаешь Жюля, не даешь ему вздохнуть. Ты чересчур им озабочена, хочешь, чтобы он ел в одно и то же время, чтобы не пачкался, а ведь он ребенок, ему требуется больше свободы.

— Прекрасно! Начитался статей в журнале «Популярная психология» и считаешь, что вправе меня поучать? Если бы ты пережил с мое, вот тогда имел бы право раскрывать рот, а пока давай лучше спать!

Я отвернулась к стене и закрыла глаза, чтобы сдержать слезы, а не погрузиться в сон. Сегодня я столько всего наслушалась, что вряд ли мне удастся легко заснуть.

Окно закрылось, и я почувствовала, как Ромен скользнул в постель и принялся щекотать мне спину.

Ударив его ногой по голени, я засмеялась, услышав, что он вскрикнул от боли. Вскоре — после стонов и ругательств — он выключил свет.

— Спокойной ночи, сестренка!

— И тебе, придурок!

28 мая 2006 года

На годовщину свадьбы Натали — наша преданнейшая свидетельница — подарила нам растение.

— Это фикус, — сказала она. — Он символизирует вашу любовь: достаточно поливать его раз в неделю и немного ухаживать, чтобы он разросся.

Фикус сразу стал членом нашей семьи. Мы поместили его в красивый серебристый горшок, поставили на журнальный столик и нарекли Марселем.

Мы подошли к нашей новой обязанности со всей ответственностью. И Марселю у нас понравилось. Мы разговаривали с ним, вовремя давали ему пить, и он радовал нас упругими свежими листьями.

Но потом все пошло наперекосяк. Прошло семь недель, и он начал чахнуть.

Бессильные, мы стали свидетелями его агонии. Листья постепенно облетели, он потерял свою силу и в итоге засох.

Поневоле мы спрашивали себя, что мы сделали такого, что причинило ему зло? Как мы могли допустить гибель растительного воплощения нашей любви?

— Не понимаю, — стонала я, — ведь я хорошо о нем заботилась, всегда поливала раз в неделю…

Ты бросил на меня взгляд кота, который только что угодил в ванну.

— Что?

— Мне кажется, я знаю, почему Марсель погиб, — заявил ты.

— Почему?

— Потому, что я тоже поливал его раз в неделю.

Ты так заботился о нашем фикусе, что даже поставил «памятку» на телефоне, чтобы не пропустить времени полива.

Я же, со своей стороны, была уверена, что ты об этом даже и не помыслишь. Получилось, что наше растение умерло от избытка внимания.

— Думаешь, то же может произойти и с нами? — спросила я. — Каждый будет до такой степени отдавать себя другому, что рано или поздно мы устанем и наша любовь умрет?

Ты посмотрел на меня глубоким, пронизывающим насквозь взглядом:

— Если когда-нибудь мне покажется, что я от тебя устал, ты сделаешь все, чтобы вернуть меня к рассудку, потому что я попросту буду обманывать себя.

· Глава 31 ·

Дождь лил уже несколько часов. Дети смотрели мультфильм, сестра с мужем сидели в своей комнате, мама отправилась за покупками, а отец вдруг объявил, что собирается помыть машину, ни на секунду не задумавшись, что нам наверняка покажется подозрительным подобное желание в проливной дождь. В гостиной оставались только Нонна, Голубка, Милан, брат и я.

Ромен предложил всем поиграть в «Экзамен на бакалавра». Я пожала плечами, думая, что он шутит. Голубка не отреагировала. Нонна спросила, что это такое, Милан сказал, что согласен. Ровно десять минут им понадобилось, чтобы уговорить всех. И вот мы впятером уселись за стол гостиной — листок, расчерченный на колонки, и ручка перед каждым игроком.

В последний раз Ромен огласил правила. По его мнению, игры — это не развлечение, а самая серьезная вещь на свете. Не просто проведение досуга, а соревнование. Горе тем, кто плутует, тормозит с ответами или, избави боже, отнимает у него первое место. Как-то раз он выбросил нашего хомяка в унитаз только потому, что я обыграла его в «Семь семей»[37].

— Итак, у нас имеется семь столбцов с заголовками: «Имя», «Профессия», «Животное», «Спорт», «Знаменитость», «Предмет» и «Название торговой марки». В строку каждого столбца мы должны вписать слово, начинающееся с буквы, выбранной наудачу. Первый, кто это сделает, завершает партию, после чего начинается подсчет очков: за верный ответ — одно очко, два очка за слово, которое больше ни у кого не встречается. Всем понятно?

Все дружно закивали, кто с большей, кто с меньшей долей уверенности.

Придет же такое в голову!

Начали мы с буквы «Р». Вроде легко. Я быстро заполняла графы, но до конца не дошла, так как Милан объявил, что уже закончил.

— Сейчас проверим ответы, — сказал Ромен. — «Имя»?

— Голубка.

— Нет, Голубка, скажи, что ты вписала в первый столбец?

— Ну, я только что сказала. Я написала «Голубка».

Милан рассмеялся. Я сдержалась. Нонна подняла глаза к небу:

— Она не поняла правил!

— Я прекрасно поняла правила, госпожа всезнайка! Мне предлагается написать имя, я и пишу мое имя.

Брат покачал головой и стал проверять ответы других. Робер, Роза, Ромуальд, Робер, все в порядке.

— Продолжим, «Профессия». Милан, ты что написал?

— Разнорабочий.

— Полина?

— Радист.

— А ты, Голубка?

— Без.

— Что «без»?

— Без профессии. Я не работаю.

Я пыталась сдержаться, но, глядя на Нонну с ее притворно-невинным видом, на высокомерное выражение лица Голубки и на жилку, выступившую на физиономии брата, с трудом подавила смех.