Армения - записки спасателя - [13]

В цирке Подбелковом встал вопрос о дальнейшем пути. И тогда альпинисты стали ненавязчиво подбивать нас на восхождение. Мол, надо проверить, а вдруг ребята на пик сходили, записку оставили? Это потерявшиеся-то в горах школьники полезут на пик?

Меня, да и многих других спасателей-туристов сильно резанули эти безответственные заявки уважаемых, вроде бы, людей. Как можно было думать еще о чем либо, кроме находящихся в нешуточной опасности ребятишек? Какие тут восхождения? Чем это можно оправдать?

Две наши туристские спасгруппы, разобравшись, что к чему - решительно повернули в сторону от вершин, а альпинисты, не рискнули последовать своим планам. Выбираясь из цирка, мы натерпелись лиха, были вынуждены отступить из-под перевала в сумерках и в итоге потеряли сутки. Не дорогая ли цена личным интересам? Благо, ребят нашли невредимыми.

С того случая мои отношения с Балюкиным, и раньше напряженные из-за его высокомерного отношения к только еще зарождающимся в городе спелеологам, да и вообще к туристам; отношение мое к нему испортилось бесповоротно. Я такие вещи не понимаю.

И сейчас не стерпел и высказал хабаровчанам. Жаль только, что сказал это самому порядочному среди них парню, который явно не разделял легкомысленные настроения своих соклубников. В отличие от них, кроме всего прочего, находящихся на работе, парень поехал сюда в свой трудовой отпуск.

Аэрофлотовские функционеры пытаются унять толпу:

- Расходитесь по домам! Ночью не полетим!

Местные кричат:

- Мы не можем идти домой, потому что комендантский час, и нас задержат!

Страсти накаляются с каждой минутой, а какие-то импортные корреспонденты вовсю сверкают блицами, снимая наш позор, злость и бессилье.

Между всем этим подходят хабаровчане. Видимо, мои слова не пропали даром. Объясняют, что мы не так их поняли - оказывается, только один из них собирается на Эльбрус в отпуск, а остальные - прямо в Спитак.

Дай Бог, чтобы все так и было. Значит, есть совесть у парней.

МЕСЯЦЕМ ПОЗЖЕ И ГОДЫ СПУСТЯ.

27 января 1989 года.

-------------------

Месяц прошел. Это не должно было повториться. И вот - Гиссар. А мы уже забываем об Армении - не забываем - переводим разговор в русло успехов в восстановлении. Еще немного, и это станет призрачным прошлым. Ведь мы уже забыли про Чернобыль! Это теперь так далеко! И про Свердловск забыли.

Страшная привычка. Мы забываем, не вскрыв причин до конца, не приняв коренных мер. Что сделано в стране по созданию специализированных спасательных служб на случай стихийных бедствий? Что сделано по учету, поддержке и усилению отрядов, подобных нашему?

Нас снова будто бы и нет.

Беда в Таджикистане. И мы снова готовы быть там. У нас нет средств. Клуб спелеологов "Сумган" на самофинансировании и еще не оправился от расходов на спасфонд для Армении. А все спасатели из разных ведомств. Несмотря на распоряжение Облисполкома, иным ребятам не оплатили командировочные по месту работы, установили среднюю оплату: "Пусть вам платят те, кто отправлял!"

Но - ГЛАВНОЕ! - нет никакой уверенности, что мы сможем быстро попасть в район бедствия. Что с нами вообще будут разговаривать - и так надоели в декабре! Ведь ничего не изменилось.

Мы - сила первой помощи, оперативного реагирования.

Как доказать свою нужность?

Почему надо доказывать очевидное?

Мы не должны успокаиваться, не поняв, почему. Этот вопрос не дает жить. Тревожит постоянно. Будто сдернули с глаз паутину. Почему только вчера мы об этом даже не задумывались?

Где ты был вчера?

Где ты был вчера?

О чем ты думал?

Казалось, там игра,

Бесшумная игра,

Не рвутся души.

Ты был почти герой,

Пред всеми и собой,

Слушай!

Ты думал - можешь все,

Как будто знаешь все.

Ну же!

Гляди теперь, гляди:

Все это впереди

Было.

Ты смотришь изнутри.

Ты что? А ну, утрись,

Милый!

Не время здесь слезам,

Нет веры здесь слезам:

Поздно.

Все выше черный дым

Нежданным, но своим,

Ростом.

Ну, где ж ты был вчера?

Ну, где ты был вчера?

Ты нужен здесь был.

Вся жизнь была игра,

Но вот пришла пора

Дела.

И ты почти герой,

Твердит наперебой

Пресса.

А ты глядишь в себя,

Как в бездну, что не знал

Прежде...

Константин Серафимов.

31 декабря 1988 года, Памяти Ленинакана.

У меня на полочке стоит небольшой кусочек гипсового горельефа - женщина с античным лицом и обломленными, как у Венеры Милосской руками. Память об Армении, оставшейся в руинах Ленинакана.

В тоненькой папочке бесценные реликвии: Постановление Облисполкома о нашей отправке, алая грамота ЦК ЛКСМА, перечни снаряжения и продуктов, списки спасателей нашего отряда.

Мы собрались в той же комнатке нашей квартиры пять лет спустя.

И вспомнили всех, кто был в составе нашего отряда - всех 14 человек. И я хочу вспомнить на этих страницах тех парней, с кем пережил одни из самых насыщенных и полноценных дней своей жизни.

ДЮЙСЕКИН ШЫНГЫС ГАББАСОВИЧ - Старик. Самый старший среди нас по возрасту. Мастер на все руки. Со Стариком мы работали вместе на Усть-Каменогорском Титано-Магниевом. Оттуда и началась наша дружба. Неутомимые руки Шынгыса изготовили массу спелеологического и спасательного снаряжения. Вместе работали на семинарах Кавказа, опускались в пропасти Урала, Саян, Азии. Старик умеет работать и нетерпим к беспорядку, недобросовестности, сачковству. Жесткий, умелый, практичный. Со Стариком нелегко, но всегда надежно.