Арктическая одиссея - [68]
Когда мы достигли гряды торосов и перешли ее, то в шагах пятнадцати увидели вторую гряду – невысокую, но с более частыми торосами. Сначала мы увидели застрявшую в расселине между двух торосов исковерканную нарту, а когда поднялись к ней – перед нами предстала ужасная картина. По противоположному склону гряды в разных позах в беспорядке лежали мертвые собаки. Нам было ясно, как произошла с нашими собаками эта трагедия. Когда нарта застряла в торосах – беспомощные собаки стали рваться в разные стороны и запутались в упряжи. Медведица находилась рядом. Она вернулась к собакам и с яростью расправилась с ними. Двухпудовыми лапами зверь ломал собакам хребты, когтями вспарывал им животы. Две собаки еще находились в предсмертной агонии, пришлось их пристрелить. Но одна собака уцелела. Это была Мушка – самая низкорослая и слабая, самая трусливая и никчемная собачонка. И ходила она в упряжке в задней паре, и ей часто попадало от других собак. Эта собачка попала в узкую расщелину между льдами и затаилась. Когда мы ее вытаскивали, она вся дрожала от страха, слабо поскуливала и лизала нам руки. Собак мы оставили на месте на корм песцам и бургомистрам, а Мушку взяли с собой. Захватили с собой и нарту. Оба полоза у нее были сломаны. Пока мы готовили завтрак, Данилыч отремонтировал нарту. К каждому полозу по краям прикрепил по две прочных планки и крепко прикрутил их сыромятными ремешками. Этот материал он всегда держал в запасе. Пока нарта нам еще нужна. После завтрака, загрузившись необходимыми предметами, включая палатку, в 10 часов утра мы поволокли нарту к берегу. Упряжь, конечно, укоротили до четырех потягов. Странная у нас получилась команда. В первой паре – я и Виктор; во второй, сзади – Данилыч и собака Мушка, которая привычно добросовестно исполняла свою работу. Через собачье кладбище не пошли, отклонились несколько в сторону, не хотелось еще раз травмировать душу только что разыгравшейся трагедией.
Прошли обе гряды торосов и вышли примерно на полуторакилометровое поле, за которым были видны другие торосы. Мы торопились. С материка дул свежий, с каждой минутой усиливающийся юго-западный ветер, и он не нравился нам. Торопливо пересекаем открытое пространство и несколько гряд торосов, и вот перед нами открылся незнакомый берег – до него около километра открытого ледяного пространства. Но что там за черная полоса протянулась вдоль всего берега? Не вода ли? Мы идем вперед и спустя четверть часа уперлись в широкое разводье. Берег-то рядом, до него не более двухсот метров. Вода? Не проплыть, не перейти. И здесь мы опоздали! Юго-западный коварный ветер перед самым нашим приходом успел взломать припайный лед. Если бы знать, что такое произойдет, то не стали бы возиться с нартой, даже оставили бы свою палатку и часть необходимых вещей и налегке бросились бы к спасительному берегу. Если бы знать… А в жизни-то часто по-другому получается…
Лед быстро относит от берега. К вечеру нас отнесло от берега километров на десять, а возможно и больше. Море скрадывает расстояние. Что же нам делать?! Сидеть у моря и ждать чуда? Наверное, так. Идти нам некуда и бесполезно. Мы находимся в южной части ледяного поля. Может быть, когда-нибудь и к чему-нибудь пришвартует нашу льдину, что маловероятно. Будем ждать.
Ничего не хочется делать. Даже охотиться на нерпу. А она словно дразнит нас – то и дело появляется вблизи заберега. У нас есть одна нерпа, убитая два дня назад. Нам много и не надо. Собак-то нет.
Вот так бесславно и трагически прошел для нас этот день, 6 июля.
А как хотелось домой…
8 июля.
Юго-западный ветер сменился на северо-западный. Но относит нас на восток. Теперь большой чистой воды нет. На воде – льдины разных размеров. Стали приходить в себя. Застрелили двух нерп. Видели медведя, но в плавучих льдах он для нас был не доступен. Без собак на такого сильного хищника охотиться опаснее. В свое время мы пожалели медведицу, а вот она нас не пожалела. Поэтому сейчас мы находимся в открытом море.
15 июля.
Погода стоит тихая, теплая и солнечная. Наше припайное поле уже взламывало несколько раз. Сейчас мы находимся на огромной льдине размером полтора на один километр, которую полем уже не назовешь. Сегодня я гулял по своей льдине, обошел ее вдоль и поперек. Поблизости от нас находится небольшое озерко опресненной воды. Здесь мы впервые обмылись почти за три месяца нашего странствия, с мылом и мочалкой. Вода, конечно, холодная, но терпели, делали пробежки и быстро обсыхали на солнце. Вокруг необозримый простор – льды и вода. О своем местоположении не имеем представления, дрейфуем на восток или северо-восток. Все-таки не теряем надежды встретить какое-нибудь судно.
Курс шхуны – на костер-сигнал:
Хороший у трагедии финал!
17 июля.
Сегодня максимальная температура воздуха плюс 20,5 градусов. За последние дни добыли четыре нерпы. Но едим нерпячье мясо сравнительно мало, так оно надоело. А другой пищи нет. Так получается, что мы находимся в полуголодном состоянии. Нашу льдину снова разодрало на две части. Сокращается наш ледяной островок. Перейти на более крупную льдину пока нет возможности, да и нет желания. Далеко на юге видна земля, крупный остров. Скорее всего, это остров Айон. Остров большой, но не гористый, плоский, низинный. Заметили его вчера. Сейчас он как бы уходит на юго-запад.
