Аркадий Гайдар: мишень для газетных киллеров - [162]
По донесениям разведки, к началу официальных переговоров губернии с Соловьевым в «белом горно-партизанском отряде» состояло 60 человек. У них имелось:
• гранат — 20 штук;
• пулеметов станковых — 2;
• пулеметов ручных — 4;
• винтовок — 136;
• пистолетов — 16.
Вместе с пулеметами — 158 стволов.
Пойдя на официальные переговоры, дав согласие начать разоружение, Иван Николаевич Соловьев, недавний «император всея тайги», в знак своего раскаяния и готовности к установлению чистосердечных отношений сдал командованию губернии… 9 (девять!) винтовок системы Мосина без единого патрона.
И больше ничего.
Не оказалось в его «жертвоприношениях» и никаких исторических и материальных ценностей, «перемещенных» за два с лишним года из частных и государственных владений в пещеры-кладовые «горно-партизанского отряда». А в тех кладовых одного только золота местной добычи в слитках с гербом РСФСР предполагалось не менее двух-трех пудов. Никакого самого дешевого перстенька хотя бы с полудрагоценным камешком «держава» не получила от Соловьева даже для почину.
В обмен же на свою покладистость и начатое «разоружение» Соловьев выторговал следующие условия:
• полную личную безопасность себе и своему войску до суда;
• восстановление всех гражданских прав после отбытия наказания (атаман, без сомнения, продолжал советоваться с квалифицированным юристом);
• Соловьев потребовал разрешить ему и его отряду беспрепятственное передвижение по всему Ачинско-Минусинскому району на время переговоров, которые будут предшествовать суду.
И последнее.
В связи с достигнутыми предварительными договоренностями, из уважения к И. Н. Соловьеву и по его требованию, самому командиру и каждому «белому партизану» мудрые начальники из губернского штаба ЧОН оставили: коней с полной сбруей и все личное оружие: шашки, пистолеты, винтовки-трехлинейки с боезапасом…
Единственное, что партизанам было запрещено при себе иметь, это… ручные гранаты и пулеметы. Ручные и станковые.
Еще в апреле А. П. Голиков предупреждал руководство губЧОН: слухи о сверхъестественных возможностях Соловьева «имеют под собой основание». Эти возможности крылись, прежде всего, в громадном природном уме атамана и его таланте психолога и мистификатора.
Подписав со штабом ЧОН губернии предварительное соглашение, Соловьев начал совершать по селам рейды своего отряда — верхом на лошадях и в полном вооружении. Радио и телевидения в домах тогда не было. Газеты о переговорах Москвы и Красноярска с командиром «белого горно-партизанского отряда» молчали: «государственная тайна».
Что должны были думать обитатели хакасских селений, которые поддерживали атамана с лета 1920 года?
То, что Соловьев передвигался по громадной территории, ничего не опасаясь, не прячась днем; то, что его никто не преследовал, — малограмотные и плохо информированные люди расценивали как победу атамана над советской властью.
Эту победу, сильно выпив, Соловьев на протяжении почти трех лет много раз обещал хакасам. И теперь выходило, что обещание он выполнил. Победа пришла. В таежной глуши многие полагали, что Ванька Соловьев теперь — глава хакасского государства. Хакасский царь. И встречали его повсюду с царскими почестями (как их в глуши представляли!) и безудержным ликованием.
Давая Соловьеву небывалые гарантии, Москва полагала, что «охранная грамота» будет действовать в течение короткого времени — до подписания капитуляции.
Но сроки действия гарантии в московском, безграмотном по сути документе указаны не были. Как не указали их и в губернской бумаге. Соловьев с помощью своего тайного юриста эту непростительную ошибку обнаружил и решил никуда не спешить.
Соловьеву нравилась его фантастическая роль мнимого победителя советской власти в Хакасии, которую он играл со всем ему присущим талантом крупного актера и еще более крупного обманщика. Почти каждый день «в честь победы хакасского народа» в разных селах проходили масштабные пьянки. Люди доставали из подвалов и кладовок последние запасы, резали последних коров и баранов: ведь пришла обещанная победа. Предполагалось, что за ней на хакасов обрушится обещанное богатство: «Соловей все может!»
Никто не мог предсказать, как сложится дальнейшая судьба атамана и его людей, сколько этот карнавал с ежедневным дефиле по хакасским селениям продлится. Но любому здравомыслящему человеку было очевидно: Ванька Соловьев одурачил советскую власть!
Затребовав и получив гарантии Москвы, Соловьев на самом деле поставил губернскому руководству мат в два хода. Атаман четко понимал: пока местные власти не получат драгоценности, его никто не тронет. А сдавать он пока ничего не собирался. Выбить же из него готовность к послушанию проверенными способами под страхом расстрела не имел права ни один сов служащий.
Никто теперь не скажет, сколько раз Какоулин и его помощник по доносам Кудрявцев кусали себе локти, вспоминая Голикова, которого они так ловко выпихнули из игры. Только в эти дни, я полагаю, дошел до них смысл слов, которые содержались в характеристике Аркадия Петровича, присланной из Москвы: «Мол, умеет человек работать с местным населением…» Оказалось, для этого нужен особый талант.
Повесть о солдатском и писательском подвиге А. П. Гайдара в 1941 году на фронте и в партизанском отряде; о поиске его сумки с рукописями и дневниками, которая пропала после его гибели; о боевых товарищах писателя. Повесть-поиск «Сумка Гайдара» продолжает и дополняет уже известную книгу того же автора — «Партизанской тропой Гайдара».
В повести автор рассказывает о службе Аркадия Голикова, будущего писателя Аркадия Петровича Гайдара, в Хакасии в 1922 году, о его единоборстве с неуловимым атаманом Соловьевым (поединку был посвящен известный фильм «Конец «императора тайги»). Когда Голиков по болезни был уволен из армии, он решил испытать свои силы в литературе.
Повесть о детстве и боевой юности Аркадия Голикова — будущего писателя Аркадия Петровича Гайдара, о том легендарном периоде его жизни, о котором А. П. Гайдар сказал: «Это была обыкновенная биография в необыкновенное время».
"Эта книга — про Аркадия Петровича на войне. А называется она так — «Партизанской тропой Гайдара» — потому, что шел я по его следам. Шел, как бывший мальчишка, шел, как бывший тимуровец, шел по отзвукам полузабытых легенд, чтобы знать, как все было на самом деле. Мне довелось побывать в Лепляве и Озерище, Хоцках и Калеберде, Гельмязеве и Калениках, на Германовом хуторе и хуторе Малинивщина. Названия этих сел можно отыскать только на очень подробной карте, но они будут часто встречаться в книге. Довелось мне летать и ездить в Канев и Киев, Золотоношу и Черкассы, Гайсин и Львов, в Ленинград и в далекий Уяр Красноярского края. И это были тоже тропы Гайдара, потому что я искал и находил боевых его товарищей и еще потому, что след остается не только на земле,—он остается в памяти, он остается в сердце.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.