Аризонская западня - [44]

Стаккато автоматных очередей мешалось с гулкими выстрелами карабинов и пистолетным лаем. Накал схватки быстро нарастал.

«Резерв» Хиншоу состоял отнюдь не из выпускниц института благородных девиц. Это было дисциплинированное и обстрелянное подразделение — надо полагать, львиную долю его составили вьетнамские ветераны. Если бы не вмешательство Болана, исход сражения не вызывал сомнений. Парни знали свое дело, и у них было подходящее вооружение, чтобы выполнять это дело грамотно. Крупнокалиберный пулемет четко выкашивал ряды тусонских громил, пока Болан не засек его и не подавил своим гранатометом. Он не был заинтересован в победе какой-либо стороны, максимальные потери с обеих — вот что ему требовалось. Болан старался быть объективным и гранаты распределял по-справедливому. Подавив, например, пулемет Хиншоу, он тотчас послал парочку гранат в стан тусонских ковбоев, дабы усилить царившую среди них сумятицу.

Через сорок секунд после начала заварушки все пять фургонов, прорвавшихся на территорию лагеря, были подожжены и пылали. Лагерь был усеян телами раненых и убитых. Осторожные маневры обеих группировок указывали на приближение временного затишья и возможного пата. Ни у одной из сторон не оставалось уже сил для серьезного "сражения. И в той, и в другой «армии» уцелели буквально единицы. Дым и пыль ограничивали видимость, что помогало осторожному отходу обеих групп.

Три фургона, которые остались за оградой, аккуратно маневрировали, чтобы успеть подобрать тех, кто выжил.

Боковым зрением Болан заметил еще одну машину — внутри лагеря. За рулем сидел Энджел Мора-лес. Он тоже осторожно крутил баранку, стараясь прикрыть отступление Джеймса Хиншоу, который короткими перебежками понемногу удалялся от ворот.

Болан уже складывал оружие и снаряжение, когда уцелевшие машины Бонелли устремились прочь в сторону заката. Чуть позже откуда-то из глубины лагеря выскочили два автомобиля и помчались следом. Погоня, ясное дело!

Болан холодно улыбнулся и вернулся в свой фургон.

Установив навигационное устройство в автоматический режим, он приступил к завершающему — так, по крайней мере, он надеялся — этапу в битве за Аризону.

* * *

Вайсс стоял в тени обветшалого ангара и наблюдал, как из заката выныривает двухмоторная красавица «Сессна», заходит на посадку, касается полосы и, мягко затормозив, останавливается.

Два дюжих боевика моментально спрыгнули на землю, настороженно огляделись по сторонам и заняли охранные позиции по бокам самолета. Вайсс знал, что ему придется привыкать к такой вот малопривлекательной компании: отныне его жизнь будет протекать в подобном соседстве.

Спустя минуту на землю сошел сам капо Аризоны.

Сенатор невольно задрожал, когда ему пришлось пожать загребущую руку этого человека. Конечно же, они были знакомы друг с другом. Но контакты с людьми, подобными Бонелли, не создают благоприятный предвыборный имидж политику. И в более тесной компании они тоже не встречались.

Впрочем, сторонний наблюдатель, глядя на них сейчас, вряд ли бы об этом догадался.

Мафиози одарил сенатора серьезной улыбкой и торжественно произнес:

— Привет, сенатор. Давно не виделись.

Вайсс не смог улыбнуться в ответ.

— Спасибо за поддержку, Ник, — проговорил он негромко.

У капо забавно дернулась губа:

— А для чего же существуют друзья?

— Вы позаботились об... этом? — нервно спросил Вайсс.

— Разумеется. Я отдал распоряжения перед вылетом. Забудьте обо всем. Ничего не случилось. Когда мои парни приведут там все в порядок, вы уже сами не будете верить в происшедшее.

— Я не хочу знать подробности.

— И не надо. Чем меньше знаешь, тем лучше. Они прошли в небольшую конторку за ангаром.

Бонелли усадил сенатора в пыльное кресло, угостил сигарой, после чего подошел к окну, выглянул наружу, что-то бормоча себе под нос, вернулся к исцарапанному письменному столу и взгромоздился на его крышку.

— Чего мы ждем? — спросил Вайсс, скрывая раздражение.

— Мой мальчик Пол летит с нами. Вы когда-нибудь бывали в Коста-Рике?

Вайсс кисло улыбнулся:

— В тех краях? Разве что на пикниках. Два или три раза. После беседы с вами я позвонил в свой вашингтонский офис и сказал, что на несколько дней уезжаю из страны.

— Прекрасно, — ответил Бонелли. — Хотя это продлится значительно дольше. Тут надо еще уладить кое-какие мелкие дела. Но с этим справятся и без нас. А мы чуток позагораем. В гольф поиграем. Вы играете в гольф?

— Как только выпадает такая возможность, — ответил Вайсс, несколько согретый внезапным проявлением аристократизма в этом головорезе.

— Я заключил больше сделок на поле для гольфа, чем... — Глаза Бонелли внезапно сверкнули, когда он глянул в окно.

Капо Аризоны соскользнул со стола.

— Это Пол. Идемте.

Вообще-то машин было три — они мчались на предельной скорости. Отчаянно завизжали тормоза...

А выглядели автомобили... Боже! Они! Были! Все! Изрешечены! Пулями! Ни у одного не осталось целого стекла!

— Кошмар!.. — прохрипел Бонелли.

Два охранника, оставленные у самолета, сорвались с места и устремились к боссу, чтобы встать между ним и приближающимися автомобилями.

— Все в порядке! — крикнул им Бонелли. — Это наши!