Архив сочинений 2011-2014 - [111]
«Непобедимого» легко можно отнести к скучному чтению. Сюжет развивается вяло. Лем, как никогда, много размышляет, отдаляя читателя от происходящих событий всё дальше. И вдруг, очень неожиданно, ставит острую проблему некроэволюции, то есть развития механизмов самостоятельно. Мягко говоря, «Непобедимого» можно назвать предтечей «Трансформеров» (культового американо-японского явления в телевизионной среде), где сходятся в противостоянии силы роботизированных механизмов, выполняя различные задачи и пребывая в постоянных поисках изменить ситуацию в свою пользу. Кто знает, может именно «Непобедимый» Лема стал той самой отправной точкой, что получила промежуточную роль в виде аниме и последующих экранизаций. Только вот Лем лишь предполагал такое развитие событий на одной отдельно взятой изолированной планете и никак не планировал писать космооперу. Читатель в «Непобедимом» увидит закономерный результат некроэволюции. Однако, эволюция продолжится, она не может стоять на месте, допуская какого-либо регресса. Ведь регресс — всего лишь часть эволюции.
Когда-нибудь именем Лема назовут космический корабль. И будет он бороздить просторы Вселенной. Космолёт «Лем» — мне нравится!
29.05.2014 (http://trounin.ru/lem64)
Юрий Коваль «Пять похищенных монахов» (1977)
Интригующее название скрывает за собой не такое уж интригующее содержание — с голубятни похищено пять голубей породы московский монах. Бойкие советские ребята бросаются на поиски и проводят собственное расследование, наполненное множеством приключений. Такая вводная часть.
К творчеству Юрия Коваля у меня мнение неоднозначное. Он безусловно талантливый детский писатель, в его историях главная роль отведена детям, проблематика отнюдь далека от детской аудитории, впрочем и язык написания — он тяжеловат для восприятия. Читая о Ковале, постоянно пребываешь в недоумении. Какие-то постоянные скандалы — советская цензура находила в его книгах аллегории, ставила их на вид, укоряла и не давала книгам ход в печать. При всём этом, книги Коваля пропитаны духом советской пропаганды. Он отнюдь не насмехается над советской действительностью, не делает предпосылок к сытой жизни Запада и крайне мирно рассказывает очередную историю. Отчего же его так не любила цензура? Пусть об этом ломают голову другие.
Книга «Пять похищенных монахов» не просто детская, она отражение действительности своего времени. Люди думали своими мерками, словно в той стране жили отличные от современных. При этом можно отметить схожесть взглядов. Телевизор уже нельзя использовать как ящик для рассады, но смотреть по прежнему нечего — тогда было четыре канала, сейчас за двести… и смотреть ведь нечего до сих пор. Городская баня большинству жителей городов уже стала неведомой, уступив место частным саунам, однако Коваль с такой любовью описывает процесс посещения бани, что понимаешь — ничего не изменилось, изменился лишь масштаб. С советских времён уменьшилось всё, начиная с размеров страны и заканчивая соотношением зарплаты и того, что на неё можно купить.
А какие в книге колоритные бандиты, возжелавшие достигнуть славы Герострата — махровые уголовники. Собиратель птичьих перьев достоин отдельного упоминания, как и посещение птичьего рынка. Всё в книге органично, но чего-то не хватает.
29.05.2014 (http://trounin.ru/koval77)
Борис Акунин «Левиафан» (1998)
Цикл «Приключения Эраста Фандорина» | Книга №3
Как подойти к творчеству Акунина? С какой стороны за него лучше браться? Со стороны исторического детектива, со стороны альтернативной истории, со стороны подхода к бондиане или со стороны наплевательства? Если кто спокойно переваривает книги Акунина, да пропускает постоянное обливание грязью России, то я просто так не могу на это смотреть. При всей ладности сюжета, космополитичности взглядов писателя, делать укоры в сторону одной единственной страны, выгораживая остальных. Это Акунин умеет лучше всех из современных российских писателей. Наконец-то в издевательских отзывах Акунин коснулся и другой страны — объектом насмешек стала Япония. Любит и ненавидит то, что любит — такая яркая характеристика у меня для Акунина. Живи он во времена похождений Фандорина, то был бы воинствующим западником, впрочем он, скорее всего, таковым является и сейчас. Что сказал Акунин про Россию в «Левиафане»: «Уродствующая страна с планами гегемонии». Ладно бы в первый раз, ведь слова идут от персонажа-иностранца, но подобное переходит из книги в книгу.
Если читатель помнит, то Фандорин после «Турецкого гамбита» отправляется на новое место службы подальше от России в Японию. Путь его пролегает через разные страны на корабле «Левиафан», чей облик превосходит верновский «Плавучий остров», эпического размера, видимо, судно. Богатство и роскошь, что в очередной раз наводит на мысли об образе жизни Джеймса Бонда, такого же ловеласа, душки, умницы и героя из героев, как Фандорин. Только английское стремление к гегемонии почему-то считается нормальным явлением, а попытки России отбиваться от врагов — злыми деяниями. Путешествие первым классом не удивляет.
У Акунина ловко получается сплетать разные истории в одну, хотя иногда хочется пожурить автора за лишнее неправдоподобие. Слишком нужные люди собрались среди пассажиров, способные довести следствие до конца, рассказав нужные факты. Преступление крутится вокруг одного, но находится умный человек-специалист в своей области, что выражает сомнение во всеобщем заблуждении, приводя пример из собственной жизни. Другая девушка — знакома чуть ли не лично с легендарной аферисткой, возможно связанной с произошедшим преступлением.
Рано или поздно читатель должен определиться, по какому из четырёх путей ему идти. Он может более не прикасаться к книгам, продолжит читать, либо сам станет писателем, а то и предпочтёт стезю литературного критика. Ему уже не будет интересно просто знакомиться с литературными произведениями, случайно выхватываемыми из общего потока. Потребуется сделать выбор, хотя бы для поры первых впечатлений. Это может быть некое направление, либо обобщающее понятие.
Читатель, в твоих руках труд, с помощью которого можно лучше ознакомиться с творчеством Джека Лондона, если нет возможности прочитать всё им написанное. Также данный труд рекомендуется тем, кто желает читать, но не знает, что лучше выбрать из богатого наследия писателя.
Рано или поздно читатель должен определиться, по какому из четырёх путей ему идти. Он может более не прикасаться к книгам, продолжит читать, либо сам станет писателем, а то и предпочтёт стезю литературного критика. Ему уже не будет интересно просто знакомиться с литературными произведениями, случайно выхватываемыми из общего потока. Потребуется сделать выбор, хотя бы для поры первых впечатлений. Это может быть некое направление, либо обобщающее понятие.
Становление таланта достигает определённого уровня, неизбежно в последующем принимая далеко не те черты, которые желается видеть. В плане понимания способности критически мыслить 2015 год стал особым, позволив рассматривать литературные произведения в свете их привязки к особенностям быта человеческого общества вообще. Имея желание сказать, получив для того возможность, рассмотрение художественной литературы превратилось в стремление понять устройство жизни.
24 часа из жизни работника «скорой помощи». Холодная зима, чуть менее холодная машина. Суточная рабочая смена и всего один час на отдых. Десятки обращений за помощью. Череда мест, людей, жизней. А между вызовами практические и философские вопросы о здоровье и будущем службы «скорой помощи». Особенности повествования: от первого лица, нет имён, вместо названий глав используется время начала описываемых действий.
Эмиль Золя — зачинатель натурализма, противник вольных допущений в литературе — видел назначение художественных произведений в детальной проработке имеющегося в человеческом обществе. С юных лет он определился с предпочтениями, не желая изменять выработанную точку зрения. Найдя опору в период изживания романтизма, он вовремя понял, в каком направлении следует двигаться. С первых его работ стало ясно — он предпочитает повергать устои, бросая вызов обыденности.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Эссе. Опубликовано: Игорь МАРКОВ (Игорь Росоховатский). Е-существа против людей? Газ. «Зеркало недели» (Киев) от 21.11.1998.
В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.
Как в разных городах и странах отмечают День Победы? И какую роль в этом празднике играют советские военные памятники? В книге на эти вопросы отвечают исследователи, проводившие 9 мая 2013 г. наблюдения и интервью одновременно в разных точках постсоветского пространства и за его пределами — от Сортавалы до Софии и от Грозного до Берлина. Исследование зафиксировало традиции празднования 9 мая на момент, предшествующий Крымскому кризису и конфликту на юго-востоке Украины. Оригинальные статьи дополнены постскриптумами от авторов, в которых они рассказывают о том, как ситуация изменилась спустя семь лет.